"Устроили сафари охотясь на живых людей", — героиня фильма "Буча" Светлана Поклад рассказала, что реально происходило в городе

Жена композитора Игоря Поклада Светлана рассказала о реальной жизни в оккупации

Прошел первый публичный показ драмы "Буча", которую вместе с остальными смотрели и прототипы этого фильма. Одна из них, женва композитора Игоря Поклада Светлана рассказала "Телеграфу", что больше всего пугало во время жизни в оккупации и что не вошло в фильм.

- После просмотра фильма "Буча" какими были ваши впечатления — легко или тяжело смотреть на то, что происходило с вами во время оккупации?

- Мы уже пережили это и реальность намного страшнее, чем то, что мы увидели в фильме. Получается, я посмотрела эту картину трижды. В начале, когда все происходило по настоящему, потом, когда снимали и в третий раз уже на экране. Поэтому смотреть было совсем не тяжело. Когда сценарист рассказывал нам по каким историям будет сниматься эта картина они уже все были нам знакомы. Хотя, конечно, были моменты, когда сердце сжималось. Но таких моментов, когда становилось страшно или можно было бы упасть в обморок, не было. Правда были эпизоды, когда текли слезы. Фильм же снимали, в том числе, и в нашем доме. Например, сцена в подвале. Или когда по комнатам ходили актеры в российской форме. Я понимала, что это актеры, но смотреть на это было тяжело. Настолько же трудно было слышать этот язык и их маты. А так оно и было в реальности.

- Насколько показанное в фильме соответствует действительности: режиссер смягчил или показал жестче, чем происходило?

- Конечно же смягчил. Реальность была гораздо жестче. Были у нас и паническое настроение, и слезы, и истерики. Мне до сих пор стыдно за тот момент, когда я не просто заплакала, а истерически и этим напугала детей, которые были с нами в подвале. Я потом извинилась. А в фильме нас показали тихими и мирными. Мы просто сидим в подвале и читаем. Хотя в тот момент было совсем не до книг. Нас собралось в подвале одиннадцать человек и мы были как одна семья — соседи, их кумовья, дети и внуки. И у нас не было никаких нареканий друг к другу. А потом мы остались одни. Было понятно, что выехать всем вместе не удастся. Рашисты расстреливали машины, но выбираться нужно было хоть как-то. Наши соседи по подвалу несколько раз выезжали на своей машине по коридору, который организовал "Красный крест", но доезжали до блокбоста и их заворачивали обратно. А вдогонку еще и стреляли из автоматов. Приходилось искать какие-то другие трассы и лесные тропки.

- В фильме есть сцена, когда вас вывозит волонтер с вами поехали и две ваших собаки. Это правда так было?

- Да, это правда. Когда мы остались втроем — я, мама и Игорь Дмитриевич, да собаки с кошкой — сидели на кухне и обсуждали, что будем делать, если не захотят брать собак. Тогда я сказала, что останусь с животными, а они уже как-то будут меня вытаскивать. Мы даже не представляли для себя, как можно было их одних здесь оставить. Кстати, когда Костя, который нас вывез, приехал за нами, первая моя фраза была: "Мы без собак не поедем". А он отвечает: "Да я себе и представить такого не мог, что их здесь можно оставить".

- Были ли какие-то моменты из вашей жизни во время оккупации, которые не показали, но вам хотелось бы, чтобы они были в фильме?

- Нет, наоборот. Думаю, что нашу историю вообще можно было не вставлять. Хотя я понимаю, что имя моего мужа дало первый толчок для написания этого сценария.

Хотя, есть одна сцена, которая была в сценарии, но не вошла в фильм. Картина начиналась с того, что на Крещатике был парад к юбилейному Дню независимости Украины — в небе летела "Мрія". А главный орк сидит у себя в Москве, смотрит по телевизору этот парад и говорит: "Ну, ничего. Скоро мы придем и порядок наведем". Не знаю. почему отказались от этого эпизода, но лично для меня трагедия "Мрії" одна из самых тяжелых трагедий. Я хорошо помню тот день, когда ее уничтожили.

А еще был момент, который немного огорчил Костю, который стал прототипом главного героя волонтера. По сюжету его герой в начале сомневается, бежать из Украины или остаться. На самом деле у него вообще не было таких сомнений и он изначально знал, что останется. Но это не документальный фильм, а художественный в котором есть место вымыслу.

- Продолжается спор о том, стоит ли показывать "Бучу" и другие фильмы об этой войне украинцам. На ваш взгляд, это нужно делать?

- Рассуждения об этом фильме напоминают известную присказку: "Не читал, но осуждаю". А в этом случае: "Не смотрел, но не нравится". Нужно ли показывать этот фильм украинцам? Я считаю что нужно. Многим кажется, что война где-то далеко. Нам, кстати, тоже так казалось, когда война только началась. Она была для нас лишь на экране телевизоров. А вот когда она приходит в твой дом это совсем другие эмоции и ощущения. Поэтому украинцы обязательно должны это видеть. Даже те жесткие кадры, которые мы видели из Бучи или Гостомеля — пылающие дома, тела и эти орки возле своих танков во дворах. Этот и подобные фильмы развеивают миф про единый народ и братскую любовь. Когда мы выезжали, то я видела улицы усыпанные телами расстрелянных людей. Меня спрашивали, что было самым страшным в тот период? Конечно от всех этих "Градов", "Смерчей" и ракет было страшно. Но когда начались автоматные очереди мы подумали, что это уличные бои. А оказалось, что это были расстрелы. Они пришли к нам как на сафари — охоту на живых людей. Поэтому остальные люди обязаны это видеть. Я вам приведу реальный пример. У меня есть знакомый иностранец, который привозит для ВСУ машины. И однажды, когда он пригнал очередную машину в их расположение он попросился с ними подежурить и как раз они тогда попали под обстрел. Он тогда впервые увидел войну вблизи своими глазами, а не по телевизору. До этого момента этот человек относился к войне как любой зритель в кино — у нас такого не может быть. После этого обстрела он сказал, что дальше помогать будет, но так рисковать жизнью нет. А потом добавил, что если в их стране такое произойдет, то они навряд ли выстоят. Поэтому помощь нельзя приостанавливать. Так что нужно сделать так, чтобы они проснулись. Или вот вам другая история. Мы были знакомы с литовцем, который не один десяток машин сюда пригнал. На днях он погиб. Он сидел у нас на кухне и рассказывал о том, что не понимает нас. Как одновременно могут быть такие катастрофы как Бахмут или Марьянка, а с другой гулянки в центре Киева, как будто нет никакой войны. Почему тогда мы должны помогать украинцам на поле боя? И я не знала, что ему ответить. Такие фильмы должны открыть глаза людям. Не уверена, что с нашими это получится. А иностранцы, они более чувствительные люди. Думаю, что эта картина будет им как холодный душ.