"Мы действовали в соответствии с законом и процедурами, которые на тот момент существовали": разговор с Владимиром Мокренко о деле НАБУ по закупке дронов

В последние недели в информационном пространстве снова появились громкие обвинения в адрес Государственной службы специальной связи и защиты информации. НАБУ заявило, что во время закупок дронов в 2023 году якобы были завышены цены и нанесен государству ущерб. 4 ноября Высший антикоррупционный суд отказал детективам НАБУ в ходатайстве о содержании под стражей Владимира Мокренко — одного из должностных лиц Госспецсвязи, который фигурирует в деле о закупке беспилотников. Суд избрал ему меру пресечения в виде залога в размере 12 миллионов гривен и являться к следователям, осуществляющим досудебное расследование. Это решение стало важным моментом по громкому делу, которое уже несколько недель остается в центре публичного внимания.

— Владимир, как вы восприняли решение суда?

— С верой в правосудие. Суд внимательно выслушал аргументы сторон, изучил материалы дела и не нашел оснований содержать меня под стражей. Это первый сигнал, что дело должно рассматриваться объективно, без эмоций и давления. Я не скрываюсь, сотрудничаю со следствием и готов отвечать на все вопросы.

— Владимир, в чем суть обвинений и как вы на них реагируете?

— Если коротко, детективы НАБУ считают, что при закупке дронов в 2023 году Госспецсвязи якобы приобрела часть техники дороже рыночной цены. И что это можно рассматривать как растрату. На самом деле все гораздо сложнее. Во-первых, в публичных заявлениях НАБУ фигурирует сумма "30 миллиардов гривен". Это некорректно. Закупки производились не из этих средств, а из специального фонда, который составлял около 10 миллиардов гривен.

Во-вторых, решение о закупке принимали не я лично и не кто-то один. Это был процесс коллегии. В комиссию, утверждавшую решение, входили представители Генерального штаба, Министерства обороны, Министерства цифровой трансформации, самой Госспецсвязи и других государственных органов. Мы действовали прозрачно, согласно согласованным процедурам и с полным документальным сопровождением.

Важно понимать, что в 2023 году четкой, утвержденной правительством процедуры закупок дронов еще не существовало. Это была новая категория техники, спрос на которую вырос в десятки раз. Мы ориентировались на нормы закона "О публичных закупках" с учетом военного положения, проводили маркетинговые исследования, привлекали десятки предприятий, чтобы определить реальные цены и технические параметры. Все эти материалы есть.

— НАБУ говорит, что цены были завышены на 70–90%.

— Это утверждение не соответствует действительности. Во время войны не существовало стабильного рынка дронов. Цены менялись чуть ли не каждую неделю. Кроме того, в контракты входили не только сами аппараты, но и сервис, доставка, страхование, комплектующие, обучение операторов. Когда НАБУ просто сравнивает нашу цену с "рыночной", оно игнорирует весь этот контекст.

К тому же в материалах дела, к сожалению, часть документов не учтена или представлена выборочно. К примеру, не все протоколы заседаний комиссии приобщены, хотя именно они подтверждают, что решения были коллегиальными. Не учтены результаты маркетинговых исследований, которые проводились с привлечением десятков компаний.

И еще одна деталь: детективы почему анализируют лишь один временной отрезок выполнения контракта с подрядчиком — начальный. Они не учли, что подрядчики впоследствии, к моменту завершения действия контракта, а в некоторых случаях после завершения, производили доставку дронов и возврат средств, что фактически уменьшало общую стоимость единицы техники. То есть, даже с сугубо экономической точки зрения обвинения о "завышении цены" не выдерживают критики. Стоит отметить, что производители, после выполнения контрактов или в процессе их реализации, часто перечисляют средства и дополнительными соглашениями уменьшают суммы контрактов, чтобы соблюдать требования законодательства о доходности. По состоянию на 2025 год экономия по таким процедурам превышает четыре миллиарда гривен.

— Какую роль в этой истории играет новая правительственная процедура, принятая уже после этих событий?

— После опыта 2023 года Кабинет Министров действительно утвердил специальный порядок закупок беспилотников и компонентов к ним. Он четко разграничил ответственность между органами, определил, кто формирует потребности, кто производит закупки, кто контролирует. И это правильно. Теперь подобные вопросы регулируются формально. Но на момент закупок этой процедуры еще не было — поэтому мы действовали по тому, что существовало, и по решениям межведомственной комиссии.

— Ощущаете ли вы, что дело НАБУ имеет политический подтекст?

— Я не хочу спекулировать по теме политики. Но, к сожалению, сегодня очень легко исказить любую тему, связанную с оборонными закупками. Особенно когда речь идет о больших суммах. Кто-то видит в этом громкую историю, кто-то — возможность привлечь внимание. Но за этими заголовками стоят люди, просто выполнявшие свою работу.

— Как вы восприняли публичную огласку?

— Любому тяжело, когда его имя вдруг оказывается в центре таких обвинений. Но я спокоен, потому что знаю, что действовал честно и законно. Мы обеспечивали армию техникой, которая была необходима для обороны. Никакой "растраты" не было — были поставки, контракты, документы и ответственность.

— Что вы ожидаете дальше?

— Объективности. Я убежден, что когда суд получит полный объем документов, включая те, которые сейчас почему-то не учтены, станет очевидно, что обвинения безосновательны. И тогда можно будет говорить не о громком деле, а о системных выводах — как усовершенствовать механизмы государственных закупок в военное время, чтобы избежать подобных манипуляций в будущем.