Game changer пока не появился, но есть несколько тенденций: представитель украинской оборонки об итогах 2025 года

Автор: Тая Билан
Дата публикации: 22 декабря, 08:00

Автор

Украина все еще критически зависит от зарубежной химии и микрочипов для ракет

Оборонно-промышленный комплекс Украины за почти четыре года полномасштабной войны прошел путь, на который в мирное время ушло десятилетие. В то же время, он до сих пор работает в условиях кадрового дефицита, правовой неопределенности и критической зависимости от отдельных импортных компонентов.

О том, где сегодня Украина реально опережает врага, а в чем еще проигрывает, какие риски несет нынешняя система бронирования и почему собственная ракетная программа является вопросом стратегического выживания, "Телеграф" поговорил с исполнительным директором Национальной ассоциации оборонной промышленности Украины Сергеем Гончаровым.

Даже примитивные технологии РФ иногда становятся проблемой.

— Как оцениваете общее состояние оборонно-промышленного комплекса Украины на конец 2025 года? Удается ли нам достойно конкурировать или даже опережать врага?

— У нас много интересных новых решений, которых у россиян или еще нет, или по которым мы их опережаем. Однако у россиян до сих пор остается одно существенное преимущество — финансовый ресурс. В некоторых случаях у него нет ограничений. Это напрямую проявляется в количестве средств на поле боя.

В ряде ситуаций они компенсируют нашу инновационность и высокотехнологичные решения по массовости, количеству и стандартизации. Для нас это одновременно и преимущество и определенный риск.

В Украине большое количество технологических компаний, в частности конкурируют между собой, пытаясь создать лучший продукт, который будет максимально эффективным для применения на поле боя уже сегодня. У россиян же часто используются стандартизированные решения, которые серийно производятся на заводах. Это типичный советский подход – массовое производство любой ценой.

Впрочем, нельзя сказать, что их решения плохи, и их никогда не следует недооценивать. У них есть разработки, которые создают для нас проблемы и позволяют им в определенной степени добиваться своих целей.

Даже если что-то сделано из палок, но оно долетает, уничтожает нашу логистику или опорные пункты, то, очевидно, это решение не было таким уж ложным.

Украина остается зависимой от зарубежных микрочипов и "химии"

— Какие критические компоненты Украине до сих пор приходится закупать за границей, есть ли шансы наладить их производство в пределах нашей страны в 2026 году?

— В Украине уже многое локализовано, однако большой проблемой все еще остается химия, в том числе взрывчатые вещества и порохи. Отчасти это касается и ракетного топлива.

С учетом того, что в Украине одновременно реализуется не одна и не две ракетные программы, требующие значительных объемов компонентов, можно с уверенностью сказать, что мы вынуждены выходить на мировой рынок. Мы закупаем либо отдельные компоненты, либо готовые продукты. Даже если твердое ракетное топливо производится в Украине, его составляющие и компонентная база часто покупаются за рубежом.

То же касается электроники. Речь идет и о сенсорах для камер, и о полупроводниках, и о готовых компьютерных решениях для систем с искусственным интеллектом. И эта зависимость будет только расти, ведь поле боя все больше насыщается роботизированными комплексами.

Все это требует значительных вычислительных мощностей, а следовательно, миникомпьютеров. Производства таких решений в Украине практически нет. Мы можем их собирать из компонентов, но не производить полностью. Очевидно, что даже в 2026 году вряд ли появится возможность локализовать критические элементы типа микрочипов. Мыне планируем же переносить производство полупроводников из Тайваня в Украину.

В то же время произошли важные изменения. Если раньше Украина закупала готовые решения – китайские камеры, европейские объективы, американские или канадские компоненты, то сегодня в стране производятся национальные продукты, адаптированные под нужды конечного потребителя.

Это позволяет снизить стоимость, ускорять производство и делать продукты максимально приспособленными к реальным условиям применения. Больше не нужно ждать, пока завод за тысячи километров примет решение и согласует изменения в конструкции.

Исключение составляет Китай, где обычно производят именно то, что заказывают. Зато у многих других партнеров подход прост: есть готовый вариант и вы либо берете, либо нет. Сейчас все чаще используются украинские модули наведения и компоненты.

В сегменте FPV-дронов большое количество компонентов также начинает производиться в Украине – из-за факторов стоимости, логистики и рисков, связанных с отдельными иностранными поставщиками.

Работники ОПК составляют всего 5% всех забронированных в Украине.

— Какова сегодня ситуация с бронированием ключевых сотрудников ОПК? Удастся ли в 2026 году достичь компромисса с государством, чтобы производство не замедлялось из-за дефицита кадров?

— Сначала хочу объяснить, в чем заключалась главная проблема. Критически важное предприятие ОПК имеет квоту на бронирование, условно, X работников. Предприятие хочет взять нового специалиста, но у него не обновлены учетные данные. Он приходит обновлять документы для трудоустройства, получает направление на ВЛК и после этого до предприятия уже не доходит.

Сейчас законодатель пытается решить проблему. Вводится норма, согласно которой люди с определенными проблемами в документах будут иметь 45 дней, в течение которых смогут работать на предприятии и параллельно дооформлять необходимые бумаги. Это упрощает набор персонала.

В то же время возникла другая проблема – на этапе имплементации из-за подзаконных актов правительства. Здесь возникает правовая коллизия и неопределенность.

К примеру, предприятие имеет статус критического и 100% его работников забронированы. До получения критичности там работало 100 человек. Предприятие расширяется, растет производство, нужен 101 работник. И здесь возникает вопрос без четкого ответа даже от Минобороны: что делать дальше?

Достаточно ли просто уведомить Минобороны о расширении? Ведь предприятие растет, наращивает производство, открывает экспорт, работает с Великобританией, Германией, Францией, Италией и другими партнерами. Нужно ли снова проходить весь путь подтверждения критичности с нуля?

На эти вопросы пока нет официального ответа. Мы будем продолжать обращаться в Минэкономики и Минобороны.

— Насколько бронирование в ОПК оказывает реальное влияние на мобилизационный ресурс страны?

— Оборонно-промышленный комплекс — только одна из сфер, имеющих право на бронирование. В общей сложности забронированных лиц в Украине доля работников ОПК составляет примерно 5%. То есть плюс-минус 100 человек никак не влияют на мобилизационный ресурс страны, но для производственной программы конкретного предприятия это может быть критическим.

Это также существенно не влияет на общую экономику, ведь бронирование имеют торговые центры, банки, госучреждения и многие другие сектора. Именно поэтому мы подчеркиваем: если хотим, чтобы украинское вооружение реально производилось, нужно дать возможность его производить.

Проблема состоит в правовой неопределенности и отсутствии четких правил после сложных и противоречивых изменений. А главная проблема для бизнеса – работа в условиях неопределенности и постоянного риска.

Вполне реалистичный сценарий сегодня: у предприятия забронировано 100 работников, оно представляет документы на бронирование еще одного и теряет бронирование сразу на всех 100. Что делать? Сколько ждать? На каких условиях? При этом государственные контракты и сроки их исполнения никто не отменяет.

Именно этот ключевой вопрос нуждается в срочном, четком и прозрачном решении.

Есть несколько главных тенденций 2025 года в украинском оружии

— Каков наибольший успех украинского ОПК в 2025 году, о котором мало кто знает?

— Если о чем-то немногие знают, значит это не просто так. Я никогда не любил и до сих пор не люблю разглашать больше информации, чем это действительно возможно и допустимо. Даже о контракте на изготовление 200 САУ мы знали гораздо раньше, но поскольку я подписывал NDA (договор о неразглашении – ред .) стараюсь не выносить такие вещи в публичное пространство.

Министр обороны, возможно, не подписывал таких договоров, поэтому может говорить о том, что считает нужным.

Пока не появились принципиально новые образцы вооружения, то есть "game changer". Вместо этого можно четко зафиксировать определенные тенденции этого года. Во-первых, существенно возросло количество ракетного вооружения украинского производства. Во-вторых, значительно шире стали применяться дроны-перехватчики. В-третьих, более активно используется искусственный интеллект в системах наведения дронов. Также продолжается активное развитие и наращивание производства наземных роботизированных комплексов.

Наша принципиальная позиция – самая большая ценность, которую должны беречь, это жизнь наших военных на фронте. Техника – это железо: сегодня уничтожили, завтра купили новое, заменили, государство приобрело, волонтеры или международные партнеры помогли. А человеческие жизни невосстанавливаются. И в этом наше принципиальное отличие. Мы не россияне и не можем позволить себе воевать так, как воюют они. Вот поэтому строим свою логику войны и развития вооружения по другому.