Легче всего было бы думать, что там остались только те, кто ждал Россию - Евгения Моторевская

Поезд Киев-Хелм. Со мной в купе — три дамы 55-60 лет. Украиноязычные. Приветливые. Но очень грустные.

— Что, Оксанка, страшно наверх лезть?

– Страшно фильтрацию проходить. А это такое…

Начинаем говорить. Три приятельницы. Возвращаются в оккупацию на левый берег Херсонщины. Польша-Беларусь-Россия-оккупированная Донетчина. Дальше – дом. В Киеве навещали детей и внуков.

Плачут весь вечер. Одна из них рассказывает, как внук сначала ее не узнал, а потом не хотел отпускать назад.

– Вы не думайте, мы нормальные, – говорит одна из женщин ко мне с виной в голосе.

Говорю: "Да я и не думаю".

Поезд утром сильно опаздывает. Женщины уже готовятся проходить фильтрацию на границе России и оккупированной территории.

– И приложение ПриватБанка удали. У меня в прошлый раз спрашивали в Новоазовске: "А что это у вас такое с украинским флагом за приложение?"

Та же Оксана неожиданно достает из сумочки сине-желтую ленту.

– Внук подарил… И что мне делать…? – вопросительно смотрит на подружек.

– Оксанка, мотай на ногу и прикроешь сапогом.

Конечно, легче всего было бы думать, что там остались только те, кто ждал Россию. Ну, или те, кто "какая разница".

Но там наши люди. И их много.

А я всю дорогу не могу избавиться от мысли: что если найдут нашу сине-желтую ленту?

Источник: сообщение Моторецкой в Facebook