Не представляла себя в России и сбежала. Как школьница с Херсонщины нашла новую маму в Киеве

Процедура оформления попечительства оказалась простой, не помешало даже отсутствие собственного жилья и штампа в паспорте.

Если бы не полномасштабное российское вторжение, детская писательница и специалист по коммуникациям Ольга Тимченко из Киева и школьница Валерия Сидорова из Новой Каховки Херсонской области могли бы никогда не встретиться. Но их судьбы фактически объединил фонд "Голоса детей": первая присоединилась к его команде из-за желания быть полезной в непростые для страны времена, вторая получала здесь помощь, когда вырвалась из оккупации. Благодаря стечению обстоятельств, теперь эти двое — семья. "Телеграф" узнал историю ее создания.

Помочь там, где можешь дотянуться

На момент начала полномасштабной войны Ольга жила в небольшом селе на Кировоградщине, где занималась творчеством, обустраивала дом, выращивала цветы, а до этого несколько лет сотрудничала с неправительственной международной организацией Transparency International, борющейся с коррупцией. Как и большинство украинцев, когда россияне напали на страну, пыталось поддерживать армию.

"С 24 февраля я почувствовала, пожалуй, как и большинство украинцев желание помочь друг другу, государству, помочь там, где можешь дотянуться. Сначала волонтерила — делала маскировочные сетки, "коктейли Молотова", потом организовывала сборы на аптечки, машины, поддержку бойцов, получивших ранения, — вспоминает Ольга. — Позднее решила, что могу быть полезной и своим профессиональным опытом, и в начале 2023 года присоединилась к фонду "Голоса детей", в котором занималась построением коммуникационной стратегии.

Такой выбор сделала, потому что во-первых, люблю помогать другим, во-вторых, увидела в команде близких мне людей по духу, поняла — они те, кто будут Украину восстанавливать. Кроме того, мне очень нравилось взаимодействие с детьми, потому что я проводили с ними встречи, мастер-классы по рисованию, презентуя свои книги "Тайна Подкарпатья" и "Загадка "Гималаев" — это две части трилогии о приключениях подростков Майи и Сережи. Собственно, когда я шла в "Голоса детей", этот опыт подкрепил мое желание работать именно ради детей.

И я еще до этой работы много думала о психологических последствиях Второй мировой войны, которые каждый из нас может на себе почувствовать. Когда она шла, наши бабушки и дедушки были маленькими, и они получили сложный опыт, потому что разъединялись семьи, на их глазах происходили разрушения и смерти. Так что и своих детей — наших родителей — они воспитывали достаточно специфически, а те в свою очередь передали и нашему поколению отзвук военных травм. Я сужу по себе, когда начала раскапывать свои проблемы с психоаналитиком, поняла, что они тянутся еще от опыта моей бабушки, и я понимала, что и современная война будет иметь влияние в будущем. И я хотела хоть как-то поспособствовать уменьшению этих последствий".

Ольга отмечает: за полтора года работы перед ней прошли сотни детей и взрослых, пострадавших из-за войны. И каждый случай, несмотря на общие черты, был уникальным и требовал очень осторожного подхода.

"У нас есть программа Camp+, которую реализуют в Карпатах. На 21 день туда приезжают дети с мамами, потерявшие мужа и отца, либо он находится в плену, либо семья жила в оккупации и смогла выбраться из нее, — говорит Ольга. — Вначале эти женщины были… серого цвета, измученные, неразговорчивые, но работа с психологами, экскурсии, арт-терапия, горный воздух творят чудеса. Едут они от нас другими. Плюс в наших подразделениях ежемесячно проходят психологическую реабилитацию тысяча детей. И там каждый случай тоже сложный. К примеру, у нас есть Олежка Афанасьев, который 40 дней прожил в окруженном россиянами Мариуполе под бомбежками, на его глазах погибали люди.

Я понимала, сколько война уже изуродовала детских судеб и подумала, что могу дать одной из них семью. До "полномасштабки" таких мыслей не было, мне нравилась жизнь, которой я жила, я много путешествовала, строила карьеру, рисовала, писала книги. Но с ее началом я подумала, что могу усыновить/удочерить или стать опекуном для мальчика или девочки, которые остались одни. У меня не было каких-либо преференций по полу или возрасту, я была уверена, что этого ребенка Вселенная или судьба мне сами приведут.

Было важно этот момент не упустить, потому я ждала и знала, что все произойдет, когда придет время. Так и случилось прошлой осенью, когда я встретила Леру, и сразу почувствовала, что это тот человек, который нуждается в моей помощи, с которым мы очень похожи, у нас очень хороший контакт. И поэтому все было очень легко".

Жизнь в оккупации

Полномасштабную войну Валерия Сидорова встретила в родной Новой Каховке, где жила вместе с бабушкой. Без родителей девушка осталась, когда ей было 13. Город в первый же день заполонили вражеские войска.

"До 24 февраля 2024 года я была обычной ученицей 10-го класса, готовилась к экзаменам, занималась танцами и воздушной гимнастикой, участвовала в разных мероприятиях. У меня вся жизнь была впереди, и все должно быть так, как я хотела, — делится своими воспоминаниями Лера. — Но тот день для меня, как и для других, все изменил. Утром на улицах моего города появились танки и другая техника с "Z", люди в камуфляже с оружием. Это было настолько неожиданно, что мы сначала не поняли, что произошло. Потом начались обстрелы, и нужно было прятаться, было страшно".

Несмотря на это, жители Новой Каховки некоторое время выходили на акции протеста против оккупантов, надеясь, что они уйдут так же быстро, как и появились. Но впоследствии, как и в других временно захваченных городах Херсонской области, россияне подавили сопротивление и начались оккупационные будни. А в октябре 2022 года ситуация изменилась — детей из Новой Каховки добровольно принудительно вывезли в Крым.

"Россияне предупредили, что будут проводить "эвакуацию" детей, якобы заботясь об их безопасности, потому что тогда в Новой Каховке было громко (в этот период как раз шла операция по освобождению Херсонщины. — Авт. ), — говорит Ольга. — Пригнали в центр"12 автобусов с буквами "Z", погрузили в них детей, в каждый посадили по вооруженному "орку" и так доставили на полуостров. Обещали, что все это продлится две недели, но получилось, что затянулось на месяцы".

"В лагере я чувствовала, что моя свобода сжимается, я оказалась как в клетке, — добавляет подробностей Лера . — Мы не могли выйти за территорию, не получали нормальной медицинской помощи. Питание было очень плохим, нас даже умудрились накормить испорченным мясом, из-за чего несколько детей отравились. Нас постоянно "обрабатывали", проводили пропагандистские встречи, рассказывали, что захваченные территории всегда были русскими, призывали вступать в Юнармию. А еще агитаторы обещали бесплатную квартиру и учебу, если мы поедем в Россию. Но я не могла себя даже вообразить себя в стране, которая пришла ко мне домой, убивает украинцев и забирает мою свободу. Поэтому я начала думать над планом побега".

В конце концов, девушку, как только она смогла дать знать о себе, забрала бабушка. Еще несколько месяцев вместе они прожили в Геническе, где на тот момент было безопаснее.

"Лера ходила в местную школу, но понимала, что не может жить в оккупации, в тех ограничениях и лжи, что там царили, потому что она очень проукраинская и свободолюбивая. Поэтому девушка готовилась выехать на подконтрольную Украине территорию и дистанционно поступила в медицинский колледж в Одессе. Это давало ей право на общежитие, поэтому хотя у нее не было никого из родных, даже знакомых взрослых, но было обучение и жилье. И в августе 2023 года она решилась сама пройти через пропускной пункт на Сумщине".

Запах свободы

"Переход, конечно, был нервным, — признается Лера. — Я не знала, что меня ожидает, ведь россияне могут сделать все, что захотят. Хотя я подготовила четкую историю о том, что еду за теткой в Европу транзитом через Украину, чтобы привезти ее в Россию, все равно было страшно. Мне повезло, что они меня пропустили. Я долго шла полем к украинской границе и когда увидела "пиксель", расплакалась. Я была счастлива. Здесь даже воздух пах иначе. Пахло свободой".

Уже на нашей стороне девушку сразу передали социальным службам, которые доставили ее в Киев и помогли устроиться на начальном этапе: оформили государственную опеку, поспособствовали переводу в аналогичное учебное заведение в столице, где ее ожидало место в общежитии.

"Со всеми детьми, которые возвращаются после депортации или оккупации, работают в Офисе омбудсмена. Также их с первого дня сопровождают психологи фонда "Голоса детей", ходят вместе с ними на допросы, потому что, к сожалению, они должны пройти через эту процедуру, помогают стабилизироваться и уменьшить травматические последствия от пережитого, — объясняет Ольга. — Лерой занималась очень профессиональный психолог Наталья Сосновенко и она ею была увлечена, я слышала от нее, какая это талантливая и хорошая девушка. И уже тогда задумалась: возможно, это и есть тот ребенок, которому я должен помочь. Решение у меня вызревало несколько недель, в какой-то момент я спросила у Наташи, может ли оно быть адекватным, и получил поддержку с ее стороны.

Уже после этого я пригласила Леру в офис фонда, потому что хотела с нашим видеопродакшном снять о ней анимированную историю. Провела ей экскурсию и мы присели в нашем "уголке разгрузки" — уютном местечке на балконе. Я не планировала, если честно, задавать вопрос на первой нашей встрече, но сделала это сразу, сказав: "Хочешь, я сделаю над тобой опеку?" Лера на меня посмотрела и ответила: "Да!" И расплакалась. Это был очень трепетный момент, мы почувствовали, что из этого может выйти действительно что-то хорошее".

Снова почувствовать себя ребенком

Дальше Ольга и Лера встречались, общались и узнавали больше друг о друге, параллельно Ольга занималась оформлением попечительства и говорит, что вся процедура довольно проста.

"Как только я получила на руки документ, что являюсь официальным попечителем, предложила Лере переехать ко мне, — рассказывает о дальнейшем развитии событий Ольга. — На тот момент я снимала небольшую квартиру и поняла, что нам нужно большее жилье, чтобы у каждого был собственное пространство и общая территория. И нам повезло, мы быстро нашли нужный вариант и уже все обустроили, я расставила свои цветы, коты мои нашли себе место. Лера в своей комнате учит уроки, я в своей работаю, когда не в офисе, а вечером мы смотрим фильмы, готовим вместе разны блюда, ходим гулять, посещаем культурные мероприятия. Я считаю, что нужно показать ребенку альтернативу, сколько всего интересного происходит вокруг, а он уже выберет то, что ему по душе".

Несмотря на опасения, что общий быт может вынести на поверхность какие-то недоразумения, Ольга отмечает, что в отношениях с Лерой пока все происходит ровно. Они договариваются об обязанностях, уважают границы друг друга и не форсируют развитие событий.

"Нам очень уютно и хорошо вместе, — признается Ольга . — Я даже не ожидала этого, готовилась, что будут какие-то сложности, потому что привыкла жить одна. Но уже вижу, что стала более ответственной, потому что раньше не готовила для себя, а теперь забочусь, чтобы Лера хорошо питалась. Когда обстрелы, мы спускаемся в укрытие, хотя я сама этого не делала".

"С первой встречи с Олей я почувствовала, что это мой человек и доверился ей, — говорит в свою очередь Лера. — Наши отношения постепенно крепнут. Мне очень нравится проводить время с ней вместе. Я наконец расслабилась и чувствую себя защищенной. Хочу провести лето как обычный ребенок, купаться, загорать. Благодаря тому, что теперь у меня есть Оля — я могу себе это позволить, ведь чувствую поддержку и не волнуюсь о том, как заработать деньги или решать взрослые проблемы".

"Лера рано стала взрослой из-за потери родителей. А теперь у нее рядом "опорный" взрослый, она знает, что у нее есть, к кому обратиться, у кого получить поддержку. И это очень поддерживает на жизненном старте, — продолжает Ольга. — Потому что по факту Леру уже нет нужды воспитывать, она — сформированная личность, но ей нужен хороший пример перед глазами. Пример свободной независимой женщины и хороших родственных отношений (у меня прекрасные родители, младший брат со своей семьей), позитивного отношения к жизни".

Ольга добавляет, что Лера сейчас занята учебой, потому что мечтает стать врачом. Также ее поддержкой является парень Макс, с которым они знакомы с пяти лет. Он также сирота, с началом войны уехал с сестрой в Ирландию, но как только Лера вернулась в Украину из оккупации, приехал в Киев, поступил в техникум и поддерживает любимую девушку в ее жизни на новом месте.

"Они такие классные вместе, держатся друг друга и можно сказать, что по сути у меня сейчас двое "малых", потому что Макс у нас часто бывает, — отмечает Ольга. — И сейчас я сосредоточена на том, чтобы максимально дать им поддержку, потому что Лере летом исполнится 18 и как дальше будут складываться наши отношения, зависит от нас обоих. Меня радует, что после моего поста на Facebook, в котором я рассказала, что стала "мамой", мне написали 30-40 людей, знакомых и незнакомых, и продолжают писать до сих пор, я свой опыт обобщила, расспросила у коллег, чего сама не знаю о принятии детей в семьи, собрала полезные ссылки и поделилась ими еще в одном сообщении.

Кстати, выяснилось, что многие не знают, что если ты не состоишь в браке и нет жилья в собственности, это не является препятствием для того, чтобы стать опекуном или попечителем. Меня радует, что люди хотят помогать детям, и если мой пример поможет тому, что еще хоть несколько судеб изменится в лучшую сторону, это вообще будет невероятно!"

Как сообщал "Телеграф", во время войны семьей для детей, не имеющих родителей, становятся и известные украинцы. В частности, певица Наталья Могилевская удочерила двух девушек, оставшихся сиротами, также усыновила мальчика-сироту семья телеведущего Тимура Мирошниченко.