"ДнепроГЭС надо будет перестраивать": экс-министр энергетики о масштабе атаки на электростанцию

Алексей Оржель прокомментировал "Телеграфу" возможные мотивы окупантов и риски прорыва плотины в Запорожье

Массированный обстрел Россией объектов критической инфраструктуры утром 22 марта уже назван министром энергетики Германом Галущенко самым масштабным за все время войны. В то же время прозвучали как прогнозы о "не очень хороших новостях" для украинской энергетики, так и сдержанные оптимистичные оценки.

"Телеграф" спросил у бывшего министра энергетики и защиты окружающей среды Алексея Оржеля, почему россияне ударили именно по Днепровской гидроэлектростанции и существует ли риск повторения катастрофы на Каховской ГЭС с масштабным затоплением территорий вниз по течению Днепра.

— Насколько критичен этот удар по ДнепроГЭСу? Уже были заявления о попадании восьми ракет и значительном повреждении ГЭС-2…

— Смотрите, ДнепроГЭС у нас с установленной высокоманевровой мощностью 1,5 гигаватта. Он сегодня работал не в высокоманевровом режиме, когда нам нужна генерация в моменты пика потребления (утром и вечером, когда увеличивается потребность в электроэнергии), а больше как гидросооружение. Потому что сегодня сбрасывается вода. Сейчас у нас сезон ежегодного половодья, и в эти моменты больше всего идет нагрузка на гидростанции, учитывая, что они работают как средства регулирования уровня воды.

Более того, Каховское водохранилище и Каховскую ГЭС российские оккупанты уже уничтожили и, исходя из того, что нужно по-другому урегулировать весь Днепровский каскад, не оптимально как в свое время оно проектировалось, то конечно, выход из строя ДнепроГЭСа — критический и максимально неприятный удар. Тем более что сейчас нужно сбрасывать воду через Днепровскую ГЭС и дамбу.

Объективно не видел всего масштаба разрушений, но понимаю, что с этим у нас проблема. Поэтому в данном случае мы получим другой режим работы гидроэлектростанций по каскаду выше.

— Что это будет практически означать?

— Это значит, что в моменты, когда у нас половодье, эти гидрообъекты выйдут на максимально оптимальный режим работы. Поэтому россияне, наверное, исходили из этого, что на фоне дефицитной маневровой мощности в энергетическом балансе Украины (где у нас есть определенные проблемы), уничтожая ДнепроГЭС, они также влияют на работу гидросооружений на Днепровском каскаде.

Если говорить с точки зрения среднесрочной перспективы, на ДнепроГЭС установлено уникальное оборудование и уникальная дамба, которую трудно восстанавливать. Надо долго заменять там единичное техоборудование, произведенное еще в советское время. Это значит следующее: чтобы произвести эти средства или заменить, сделать ремонты и так далее, нужно много времени.

Да, на сегодняшний момент энергетики будут делать все возможное, чтобы привести его состояние к более или менее рабочему, или все же, чтобы оно функционировало на сброс воды. Но если там критические повреждения, не позволяющие в дальнейшем использовать это оборудование, это означает, что нам нужно будет полностью депроектировать станцию, проектировать новые гидроагрегаты, гидросооружения и т.д. То есть перестраивать. В свою очередь это означает, что такие работы будут не только очень дорогими, учитывая уникальность оборудования, но также это будет очень долго.

Опять же, мы теряем установленную мощность в рамках нашего энергетического баланса. Поэтому атаки на инфраструктурные объекты Украины – террористические акты россиян.

— Какова площадь потенциальных территорий, которые может затопить в результате прорыва плотины ДнепроГЭС?

— Не готов ответить, потому что я никогда даже не думал, что мне эта информация вообще будет нужна. Потому у меня ответа на данный вопрос нет. Когда я был министром энергетики в 2019-2020 гг., даже никогда не задавался вопросом о масштабе последствий от подрыва этой плотины.

Мы можем проанализировать ситуацию и провести аналогию, когда во время Второй мировой войны была повреждена Днепровская ГЭС. Но отмечу, все же уровень затопления зависит от скорости разрушения, от того, какой будет площадь разрушения и как будет быстро уходить вода. Мы видели это и на Каховском водохранилище, которое постепенно разрушалось.

Соответственно и был другой уровень подтоплений. Если идет вода, площади подтоплений зависят от имеющегося у нее ударного потенциала. Поэтому оценить эту потенциальную угрозу сейчас сложно. Как я отметил выше, можно лишь провести аналогию с тем, что было, в частности, во время Второй мировой.

— Можно ли последние удары по ДнепроГЭС сравнить по мощности с подрывом Каховской ГЭС? Насколько в Запорожье объект гидроэнергетики прочен?

— Эти объекты (гидросооружения и плотина) проектировались в действительности как максимально выносливые. Они могут выдерживать внешние удары. Если говорить о машинных залах, где установлено оборудование, они от прямых ударов не могут быть полностью защищены. Потому что они находятся на нижнем бьефе (участке воды или водохранилища, расположенном непосредственно возле шлюза или запруды. — Авт.). Поэтому в данном случае мы видим, что с плотиной все нормально, а оборудование, которое все же могут достать оккупанты, было разрушено.

Говоря о Каховской ГЭС, о которой сегодня все вспоминают, реально и фактически мы сможем ответить на этот вопрос, когда специалисты проведут расследование того подрыва. Однако там был внутренний подрыв. Как раз именно из-за внутреннего подрыва можно разрушить дамбу. Факт того, как россияне ударили по Днепровской дамбе и там нет ее разрушения, по сравнению с тем, как они взорвали Каховскую ГЭС, подтверждает этот тезис. Сегодня были внешние факторы, а в 2023-м — внутренние.

— Почему с тактической точки зрения рашисты еще выбрали для удара именно ДнепроГЭС?

— Там действительно есть критическая энергетическая инфраструктура. У нас сегодня был профицит электроэнергии, происходило определенное восстановление энергетической инфраструктуры, были запитаны потребители, поэтому ДнепроГЭС потенциально мог бы быть конечной цепочкой для удара, чтобы дестабилизировать энергопотребление.

Думаю, есть и другие факторы, влияющие на плотность подобных ударов: уровень насыщенности ПВО, уровень защиты других гидрообъектов и т.п. Как раз, видимо, российские террористы пытались найти тот объект, по которому могли достать, и именно по таким соображениям принимали решение об атаке. Но этот вопрос — больше к нашим военным.

Справка: Днепровская ГЭС (ДнепроГЭС) — пятая ступень низшей части каскада гидроэлектростанций на реке Днепр. Расположена в Днепровском районе Запорожья. Образует самое старое на Днепре Днепровское водохранилище. В 1930-е годы известна под названием Днепрельстан (сокращение от "Днепровская электростанция").

Начало строительства – 15 марта 1927-го. Годы ввода в эксплуатацию — 1-я очередь 1932-1939 гг. 2-я очередь 1974-1980 гг.

В августе 1941-го сотрудники НКВД взорвали ДнепроГЭС. Подрыв привел к разрушению машинного зала, прекращению энергоснабжения и масштабному подтоплению. Число жертв среди красноармейцев и гражданского населения по разным оценкам составляло от 20 тысяч до 80-120 тыс. человек.

Через полтора месяца Вермахт захватил Запорожье, после чего немецкие строительные части восстановили разрушенную часть дамбы, а летом 1942 вместо уничтоженного оборудования заработало новое — немецкого производства. Однако осенью-зимой 1943 г. нацисты тоже взорвали ГЭС, чтобы остановить контрнаступление советских войск.

После деоккупации Украины в 1944 году началось восстановление гидроэлектростанции, и в марте 1947 первый агрегат Днепровской ГЭС ввели в эксплуатацию. 31 августа 1949-го – шестой агрегат. В 1950 г. вступил в строй последний девятый гидроагрегат отстроенной станции.