Бумажка или реальный инструмент? Эксперт объяснила влияние монреальского коммюнике на судьбу депортированных детей

Совместное коммюнике подписали 45 стран

Представители большинства стран – участников Конференции по вопросам гуманитарного измерения Формулы мира, состоявшейся в канадском Монреале, подписали Совместное коммюнике. В документе задекларированы принципы помощи Украине в возвращении и реинтеграции военнопленных, гражданских заложников и принудительно депортированных в Россию детей. О готовности принять участие в процессе заявили пять стран – Катар, Ватикан, Объединенные Арабские Эмираты, Литва и Южно-Африканская Республика (ЮАР).

Насколько важно это событие для Украины, ускорит ли оно в ближайшее время процессы освобождения наших граждан из плена и возвращения из депортации, и как отреагировала на коммюнике Россия, "Телеграф" расспросил у юриста-экспертки Регионального центра прав человека (RCHR), доктора философии в отрасли права Екатерины Рашевской.

Сеть стран-партнеров в вопросе возвращения граждан

Конференция по гуманитарному измерению Формулы мира собрала в последние дни в Монреале представителей более 70 стран и международных организаций. И это несмотря на попытки России сорвать мероприятие через прямое давление на участников, что отмечал министр иностранных дел Украины Андрей Сибига и его канадская коллега Мелани Джоли во время итоговой пресс-конференции. Они должны были найти оптимальные варианты для принуждения российской стороны к соблюдению международного гуманитарного права и прав человека, которыми она сейчас пренебрегает.

Ключевые месседжи, которые украинские чиновники доносили иностранным участникам во время встреч, рабочих сессий, тематических дискуссий: действия России, пытающей в плену военных, похищающей гражданских, принудительно вывозящей украинских детей за пределы страны – геноцид. А также отмечали: нужно фиксировать эти преступления и не только осуждать, но и прилагать усилия, чтобы за них наступило адекватное наказание. Кроме того, нужно искать инструменты, которые сделали бы возвращение украинских граждан более эффективным, структурированным, массовым и безопасным.

"Мы должны приложить все усилия, чтобы международные механизмы возвращения военнопленных, гражданских лиц и детей наконец-то заработали в полную силу. Союзники должны ввести эффективные санкции против тех, кто игнорирует и саботирует международное право", — цитирует Андрея Сибигу официальный сайт МИД.

В свою очередь уполномоченный ВР по правам человека Дмитрий Лубинец на своей странице в Facebook сообщил о создании Международной коалиции стран за возвращение украинских детей. В МИД отметили, что речь идет о "сети стран-партнеров, которые пообещали оказывать нам практическую помощь для ускорения возвращения военнопленных, гражданских лиц и принудительно депортированных детей".

Больше конкретики в этом вопросе предоставила Мелани Джоли, которая на упомянутой пресс-конференции поблагодарила Катар, Ватикан и Южную Африку за то, что они будут посредниками в процессе переговоров по возвращению детей. Транзитными странами должны выступить Литва и Катар. А Объединенные Арабские Эмираты останутся посредниками в переговорах по обмену военнопленными.

Также результатами конференции стало Совместное коммюнике, то есть сообщения о ходе и последствиях переговоров, а также о достигнутых соглашениях.

Страны впервые прописали требования к стране-агрессору

- Совместное коммюнике подписало чуть больше половины стран участников Конференции по вопросам гуманитарного измерения Формулы мира, а именно 45. Это, в принципе, хороший результат, — подчеркнула в комментарии "Телеграфу" Екатерина Рашевская. – Но мы должны понимать, что коммюнике – юридически необязательный документ. То есть это фактически некая очередная декларация принципов, которая призвана урегулировать проблему. Конечно, эффективнее бы на это работало подписание юридически обязательных договоренностей. Но такие обязательства с учетом положения, в котором оказалась Украина, не очень многие готовы на себя брать.

Вернемся к документу. В начале коммюнике содержит достаточно четкие требования к Российской Федерации, которых она должна была придерживаться, если бы действовала в рамках действующего международного права. Это и гуманное обращение с военнопленными и гражданскими лицами, которые противоправно задержаны, это и гарантии, которые она должна должна предоставлять украинским детям, находящимся под ее контролем. И очень хорошо, что впервые государства реально прописали требования, то есть, чего они ожидают от Российской Федерации, и отметили, что в случае их невыполнения должна наступить ответственность. Это положительный момент.

Дальше у нас идут "Монреальские обязательства". Их, к сожалению, всего четыре. Первое обязательство касается координации усилий. Это хорошо, потому что Украина должна находиться на одной волне с международными организациями, с иностранными партнерами, а также с неправительственным сектором, которые помогают возвращать детей и взрослых. Четвертое обязательство является не то чтобы дублированием, но достаточно расширенной версией первого. Так как там речь идет о повышении международной осведомленности о жестоком обращении России с украинскими военнопленными, незаконном задержании и жестоком обращении России с украинскими гражданскими лицами, а также о незаконной депортации и насильственном перемещении украинских детей, а кроме того, о совместных усилиях по наказанию.

Второе обязательство касается определения государств-посредников, которые дополнительно к имеющимся механизмам Женевских конвенций присоединились бы к переговорам по этому вопросу. В третьем речь идет о реинтеграции и реабилитации в контексте как детей, так и взрослых – гражданских и военнопленных – после их возвращения.

И именно последней теме, по комментариям участников, была действительно посвящена значительная часть конференции. Что не удивительно, поскольку, честно говоря, без Российской Федерации очень трудно придумать какие-то реально эффективные шаги, касающиеся возвращения украинских граждан. Мы знаем, что эта страна продолжает блокировать этот процесс, она продолжает манипулировать тем, что люди находятся под ее контролем, пытаясь получить для себя политические "бенефиты".

ЮАР публично объявила о своем намерении помочь

– Что там еще интересного произошло? Я всегда рекомендую смотреть кроме коммюнике также на то, с какими заявлениями выступали государства вместе, – подчеркнула собеседница. – В этот раз также довольно интересные аспекты не вошли в документ, и это случилось неспроста. Я уверена, есть определенный расчет на нашу короткую память, возможно мы что-то забудем. А если бы это было изложено в документе, осталось бы там навсегда.

В частности, речь шла о том, что ЮАР впервые присоединится к Катару и Ватикану в процессе возвращения украинских детей. Будет ли это классическое посредничество, которое мы ожидали? То есть, чтобы это было какое-то юридическое обязательное соглашение или соглашение в другом формате, но в котором хотя бы четко были предусмотрены алгоритмы действий такого государства-посредника? К сожалению, нет. Повторюсь, что содержащиеся в коммюнике пункт 2 "Монреальских обязательств" просто говорит о поддержке такого формата посредничества. По сути, он уже существует. Но то, что ЮАР, по крайней мере, заявило о таком намерении, это уже положительно.

Так же Объединенные Арабские Эмираты, уже имевшие несколько успешных акций по возвращению украинских военнопленных, открыто заявили о том, что готовы продолжать эту деятельность и дальше. Что меня лично обеспокоило, это молчалние Саудовской Аравии и Турции. Хотя предварительно они выражали готовность возвращать военнопленных и взрослых гражданских лиц. Удивительно, что они не заявили об этом на конференции.

И так же достаточно негативно то, что уже упомянутые Саудовская Аравия, Турция, Объединенные Арабские Эмираты, не присоединились к Общему коммюнике. То есть, они даже не поставили свои подписи под юридически необязательным документом. Я думаю, что часть из них не хотела портить отношения с Российской Федерацией. Возможно, это был такой продуманный политический шаг. Чтобы дойти до переговоров, чтобы Российская Федерация не обвинила эти страны, которые выразили желание быть посредниками, что они уже не нейтральны.

Учитывая сказанное, можно заключить, что на конференции, к сожалению, было больше политического, чем юридического. А таким образом промониторить, будут ли достигнуты конкретные результаты по этим договоренностям, довольно трудно.

Из положительных моментов мероприятия могу еще назвать тот факт, что от участников звучали заявления о выделении средств на возвращение наших граждан, а также их реабилитацию и интеграцию. Напомню, что Литва и Катар сообщили, что будут транзитными странами, когда речь идет о детях. Относительно Литвы – это логично, учитывая географическую близость к РФ, а в отношении Катара – выглядит странно. Так, при посредничестве этой арабской страны уже возвращались наши дети в Украину, равно как происходило воссоединение российских детей с их родственниками. И будет очень нехорошо, если повторится опыт этой весны, когда они все вместе проходили реабилитацию в Катаре. Надеюсь, нам удастся избежать такой практики.

РФ блокирует предоставление консульских услуг украинцам

- Если коммюнике – это декларация определенных принципов, то для их реализации какие шаги еще предпринять – разработать дополнительные документы, соглашения?

- Очевидно, если мы хотим получить реальный механизм решения проблемы, а не сет политических договоренностей, деклараций или просто озвучки принципов, тогда на развитие коммюнике должна быть принята какая-либо резолюция. Она тоже не будет носить юридически обязательно характер, но она имеет потенциал стать обычным правом.

И конечно, когда мы говорим об общих шагах, определенных документом, не хватает конкретики. К примеру, в четвертом пункте "Монреальских обязательств" говорится о координации стратегических коммуникационных компаний. О чем идет речь? Это будут какие-нибудь дайджесты от международной коалиции за возвращение детей для того, чтобы противодействовать российской пропаганде на Глобальном Юге? Будет ли это какой-то другой формат оповещения, возможно, через дипломатические институты?

Приведу еще пример таких заявлений, которые прозвучали, на мой взгляд, на конференции, чтобы прозвучать. К примеру, о необходимости оказывать консульские услуги украинцам, находящимся под контролем РФ. Да, это очень важно, это просто стратегически нужно. Но! Украина на протяжении всех этих трех лет с момента расторжения дипломатических отношений с Россией пытается назначить третье государство, чтобы оно предоставляло эти услуги. РФ блокирует этот процесс. Она не позволила предоставлять такие услуги даже Швейцарии, которая во всем мире выполняет подобные функции, поскольку считается нейтральной страной. Проблема будет и с депортированными детьми, потому что Россия не признает их больше украинскими гражданами, навязывает им свое гражданство. Таким образом, эти консульские услуги все равно не будут им предоставляться и консул не будет к ним допускаться.

Также меня удивляет инициатива так называемого патроната над украинскими взрослыми гражданскими, которые находятся в российских учреждениях содержания, с тем, чтобы они проводили информационные кампании. Это не будет эффективным, потому что мы видим, как РФ наоборот пытается использовать медиатизацию по отношению к конкретному лицу, чтобы его удерживать под этим контролем, потому что им эта медиатизация выгодна, ведь она повышает цену за возвращение такого лица.

Поэтому много вещей, которые достаточно дискуссионно могут сработать, а могут не сработать, но было и много положительного. Конечно, очень трудно не согласиться с нашим Уполномоченным ВР по правам человека Дмитрием Лубинцом, что такие меры нужны, чтобы поддерживать видимость темы, держать ее на слуху. Здесь ничего нельзя сказать против, но поскольку нам обещали конкретные эффективные шаги по возвращению детей, к сожалению, я их в итоговом коммюнике не увидела.

Для разработки стратегии реинтеграции нужно определиться с цифрами

- Изменились ли цифры относительно депортированных/возвращенных детей?

– Депортированных детей так и остается 19 546. Что касается возвращенных, честно, достаточно трудно сказать. На платформе "Дети войны" указано 388 человек, господин Лубинец говорит о 973, Сибига в Монреале озвучил цифру 860. Несовпадение связано с двумя проблемами. Первая – это то, что у нас нет единого определения, кто такой ребенок возвращенный из депортации или из принудительного перемещения или из-под контроля РФ. И второе – это отсутствие единой базы данных о таких детях. Мы рекомендовали ее создание в открытом письме от 61 неправительственной организации к участникам конференции в Монреале. К сожалению, этот пункт не был предусмотрен в коммюнике. А чтобы строить стратегию реинтеграционную, реабилитационную, нам нужно понимать, кто эти дети, где они находятся сейчас, в каких услугах нуждаются, какие услуги мы им реально можем обеспечить и т.д.

- При этом все тоже понимают, что время играет против украинских детей?

- Это тоже очевидно. Мы видим это на примере детей, депортированных с Крымского полуострова. Они росли в России, имеют российскую идентичность, устойчивые сложившиеся семейные связи с гражданами РФ, которые их усыновили или взяли под свою опеку. Вопрос их возвращения чрезвычайно сложен и, к сожалению, чрезвычайно неудобен для международного сообщества. Потому что открыто сказать о том, что таких детей, вероятно, придется оставить этим россиянам, мы не можем. Сказать, что подобная ситуация может повториться, если дети, депортированные в 2022-м, будут находиться под контролем россиян еще несколько лет, тоже не можем.

Вопрос незаконного усыновления и установления опеки над украинскими детьми россиянами также рассматривался на конференции в Монреале. Мне это известно. Хорошо, чтобы хотя бы об этом говорили, даже если нет конкретных результатов и призывов к действиям.

– Каким-то образом Россия отреагировала в публичном пространстве на конференцию, коммюнике?

- Пока мы с вами разговаривали, я зашла на страницу Марии Львовой-Беловой (российской детской омбудсменки – Авт. ), там о коммюнике – ни слова. Она как раз на временно оккупированных территориях общается с нашими детьми и чувствует себя нормально. Думаю, что реакции не будет вообще, по крайней мере, они точно не начнут вдруг подстраивать свои действия под то, что написано в коммюнике. Потому что там действительно нет ничего, чтобы могло их напугать.

Несмотря на это, важно, что о ситуации с военнопленными, гражданскими заложниками, депортированными детьми говорят на международном уровне. Реально ли повлияет этот коммюнике на возвращение детей и на его темпы? Вероятно, нет, не повлияет. Поможет ли реабилитировать и реинтегрировать возвращающихся детей? Да, с высокой вероятностью поможет. Ведь были заявления о выделении средств, и мы услышали о новом количестве государств Глобального Юга, которые хотя бы на словах задекларировали, что готовы что-то делать для возвращения и освобождения украинских граждан. И это тоже плюс. Современные геополитические реалии дают нам радоваться такой малости результатов.