"Это уже большой шаг вперед": Портников о реакции США на военных КНДР и готовности украинцев к войне на истощение

Журналист и публицист Виталий Портников – один из аналитиков, которые призывают трезво оценивать события в Украине и не надеяться на скорое окончание войны с Россией. В блицинтервью "Телеграфу" Портников объяснил, хватит ли у страны человеческого ресурса для долгой войны на истощение и что в геополитической плоскости меняет появление на фронте военных КНДР.

– Виталий, вы сказали, что Украина сейчас – это селекция тех, кто готов чем-то жертвовать ради государства. Достаточно ли у нас этих "готовых", которые способны и могут выдержать войну на истощение, о котором вы часто говорите. Поясню: Революция Достоинства – миллион на Майдане, а в это время большинство людей пьют, едят, буднично ходят на работу. Полномасштабная война – миллион в Силах обороны, несколько миллионов членов их семей и волонтеры, а большинство пьют, едят, буднично ходят на работу. Видим, как проходит мобилизация, как не хватает людей. Видим здесь красивых молодых людей (разговор проходил на полях Киевского форума безопасности для молодежи. — Ред.) , но вряд ли кто-то из них готов уже завтра надеть военную форму. Так "готовых" нет? Кончились?

– Кто-то наденет, кто-то не наденет… Мы не можем этого знать до конца. Поймите простую вещь: так вообще бывает в истории, это и есть селекция. Если вы сейчас прогуляетесь по набережной Тель-Авива, вы там также увидите пляжную толпу, а не солдат, марширующих по улицам города. Вопрос в том, кто хочет быть, а не в том, кто что делает. Селекция означает, что те, кто готов идти вперед, объединяются с теми, кто не готов покидать такую страну, и их симбиоз и создает государство.

– Но насколько у нас много таких людей, чтобы выстоять в войне?

– А это покажет история.

– Но может не хватить на год?

– Если не хватит на год, на два или на три, значит, здесь будет Россия. Тут очень простой ответ на ваш вопрос.

– Вопрос о вступлении КНДР своими войсками в войну. Мы так уж надеялись, так уж хотели, чтобы была какая-нибудь эффективная реакция от наших партнеров, в частности США. Но, по большому счету, — ничего.

– Честно говоря, все это ожидание реакции выглядело как-то по-детски.

– Почему?

– Ну, это как ребенок, который говорит, мол, ой, этот дядя привел еще одного дядю, побей этого дядю, так же нельзя… Очевидно, что Запад будет реагировать на Северную Корею, но у него не так много ресурсов. Запад ввел все возможные санкции против Северной Кореи, которые только мог. И я не думаю, что это событие может быть связано с каким-либо кардинальным изменением политики. Я этого и раньше не думал. И для меня удивительна как раз украинская реакция на это.

Ну, будет еще какое-то количество военнослужащих из Северной Кореи, и что? Что это меняет для Запада? Что он должен делать?

– Но ведь можно пофантазировать на тему какого-то военного присутствия Запада в Украине…

– Почему? Как это вообще могло кому-то прийти в голову? Военное присутствие Запада связано с одним-единственным риском: готов ли Запад к прямому конфликту с Россией. Это вообще никак не связано ни с чьими войсками. Это совсем другой уровень стратегического мышления. Сама идея: если они приглашают Северную Корею, то давайте к нам приедут американцы, это очень детская идея.

– Конечно детская, соглашаюсь…

– Но вопрос стоял вообще иначе. Это вопрос, который задавали американские журналисты в Пентагоне: если там северокорейские солдаты, можем ли мы позволить в дальнейшем Украине распоряжаться нашим оружием, чтобы они не убили, не дай Бог, северокорейского солдата. Потому что Северная Корея может ответить в Южной Корее нашим войскам (военный контингент США в Южной Корее составляет около 28 тысяч военных. — Ред.). Так, может, нам нужно запретить украинцам? То есть не то, что должны более активно вмешиваться, а может, нам нужно ограничить присутствие? И Пентагон сказал – нет. Они [украинцы] должны делать то, что они хотят. Вот в чем идея. Это уже большой шаг вперед. Не то что что-то увеличилось, а то что ничего не уменьшилось. Вот и все.