Путин повышает ставки: есть ли риск ядерной эскалации или мы слышим рык "бумажного тигра"?

Провал шантажа Кремля привел к усилению поддержки Украины

На заседании клуба "Валдай" Владимир Путин делает ряд заявлений, адресованных в первую очередь странам Запада. И раздаются его слова именно тогда, когда США после месяцев задержек и непостоянства говорят о возобновлении помощи Украины: от передачи разведывательных данных об энергетически[ объекта[ в РФ до рассмотрения возможности поставок дальнобойных ракет.

Возникает логичный вопрос: стоит ли ожидать от Кремля реальной эскалации, или это оддин из очередных витков политического шантажа, который мы видели раньше? "Телеграф" собрал примеры этих заявлений и реакций, чтобы проследить эволюцию политической игры Кремля и понять, почему сейчас меняется позиция Вашингтона.

Пустые угрозы: что Кремль обещал Западу и чего так и не сделал за три года?

Перед каждым новым заявлением Владимира Путина стоит задавать вопрос: не говорил ли он это раньше и оправдались ли его обещания устраивать публичную месть НАТО, ЕС и другим "врагам"? Ведь только за последние три года Кремль неоднократно делал громкие предупреждения, так и не имевшие реального продолжения.

Ниже мы собрали ключевые примеры заявлений Путина и других представителей Кремля, отлично демонстрирующих разрыв между угрожающими словами российской власти и реальности.

• Июнь 2022 года: "Если Украине передадут дальнобойное оружие, мы сделаем выводы и нанесем удары по тем объектам, которые еще не поражали", – на фоне поставки Украине HIMARS в Кремле пригрозили "ударами по центрам принятия решений";
• Сентябрь 2022 года: "Европа столкнется с энергетическим кризисом, а мы найдем новые рынки. Санкции против наших энергоносителей уничтожат экономику ЕС", — на Восточном экономическом форуме Путин заявил, что санкции против российских энергоносителей "разрушат ЕС изнутри";
• Сентябрь 2022 года: "Мы будем защищать наши новые территории всеми имеющимися средствами, включая ядерный арсенал, если будет угроза от НАТО или Запада", – президент РФ сказал, что Россия не отступит с оккупированных территорий – через два месяца армия России вышла из Херсона;
• Декабрь 2024 года: "НАТО наращивает группировку сил и средств вблизи российских границ. Это, конечно, не может не вызывать беспокойства. Мы будем принимать адекватные меры для обеспечения нашей безопасности", – Путин обвинил НАТО в наращивании сил у границ и пригрозил "адекватными мерами";
• Июнь 2024 года: "Если Запад поставляет Украине оружие для ударов по России, мы оставляем за собой право на асимметричные действия против стран НАТО";

К этому перечню уже 2 октября 2025 г. добавилось несколько новостей заявлений, о исходной результативности которых мы узнаем уже в будущем:

• "Мы внимательно следим за милитаризацией Европы, наблюдаем, это просто слова, или нам нужно готовить ответ" ;
• "Займитесь своими проблемами. Посмотрите, что происходит на улицах европейских городов, с экономикой. РФ не будет нападать на НАТО. Спите спокойно";
• "Ответственность за то, что огонь в Украине пока не удалось прекратить, лежит, прежде всего, на Европе. Европа постоянно эскалирует конфликт в Украине, других целей у них нет".

Многолетняя тактика: как шантаж стал главным оружием Путина

Заявления о "красных линиях" и угрозах в адрес Запада стали постоянным инструментом в политике Кремля еще с Мюнхенской конференции 2007 года. Тогда Владимир Путин публично назвал расширение НАТО на восток "угрозой безопасности России". С тех пор риторика шантажа регулярно появлялась в выступлениях российского руководства — от заявлений об "асимметричных ответах" до обещаний "значительных последствий", которые в большинстве своем так и оставались словами.

4 июня 2008 — реакция на размещение ПРО США

Кремль заявил, что в случае размещения систем ПРО в Польше и Чехии ответит "асимметрично". США действительно развернули системы ПРО в Польше и Румынии, но единственным ответом России стало размещение "Искандеров" в Калининграде.

20-23 ноября 2011 — угрозы выходом из договоров и размещением ракет

Москва заявила о возможном выходе из Договора о СНВ (сокращении и ограничении наступательных вооружений) и обещала разместить ракеты на западных границах. В итоге, тогда Россия осталась в рамках договора, а вот уже в сентябре 2025 года Путин заявил, что отказывается от моратория.

20 февраля 2019 — "зеркальный ответ" на выход США из ГРСМД

Москва пригрозила нацелить ракеты на "центры принятия решений" в случае размещения новых вооружений США в Европе. Правда, после выхода США из Договора о ликвидации ракет средней и малой дальности Россия не предприняла никаких реальных шагов.

21 октября 2020 года на Валдайском форуме Путин заявил, что РФ не позволит НАТО "диктовать условия" у границ. А 15 декабря 2021 г. Москва потребовала от Запада юридических обязательств по нерасширению НАТО – требования об этом были отвергнуты.

Итак, с 2007 года риторика Кремля имела три ключевые функции:

• Сдерживание НАТО. Несмотря на многочисленные угрозы, Североатлантический союз продолжал расширяться: с 2004 года к нему присоединились Болгария, Румыния, страны Балтии, а позже — Черногория, Северная Македония, Финляндия и Швеция.
• Давление на ЕС из-за энергетики. Заявления о "коллапсе" или "энергетическом кризисе" не остановили санкционную политику, ЕС адаптировался к ограничениям.
• Внутренняя легитимация. Угрозы создают образ постоянной "внешней угрозы", используемой для оправдания войны в Украине, репрессий противников войны в самой России и узурпации власти.

"Не унижай Кремль": почему Запад задерживал оружие для Украины

Запад не раз демонстрировал осторожность в ответ на угрозы Кремля. Расчет Москвы прост: посредством громких заявлений заставить Вашингтон и союзников ограничивать собственные действия во избежание риска "эскалации". Во внутренних дискуссиях западных столиц эта риторика действительно влияла на решения.

Например, в первые месяцы полномасштабной войны США затруднились с поставкой систем HIMARS. Помощник Джо Байдена по вопросам нацбезопасности публично говорил, что тогдашний президент США не хочет "прямой конфронтации между НАТО и Россией". Как показали дальнейшие события, Москва не пошла на эскалацию после появления HIMARS, тогда как украинская армия смогла нанести серьезные потери логистике РФ.

Подобная ситуация повторилась при отступлении россиян из Херсона осенью 2022 года. Белый дом призвал Киев воздержаться от глубоких ударов, чтобы "не унизить Кремль" – об этом пишет журналист Боб Вудвард в своей книге "Война". По его словам, американцы разговаривали по телефону с начальником Генштаба ВС РФ Валерием Герасимовым, который якобы пообещал осуществить ядерный удар, если армия РФ несет большие потери. В результате российские войска организованно отошли, а шанс нанести им решающее поражение был упущен.

Германия несколько месяцев блокировала поставки танков Leopard 2. Канцлер Олаф Шольц объяснял это риском "прямого вмешательства НАТО". Лишь в январе 2023 года, после давления на Вашингтон, Берлин согласился. Как потом признавали западные аналитики, эта задержка ограничила темпы подготовки украинского наступления.

Франция вела себя схожим образом, задерживая передачу ракет SCALP. Президент Эммануэль Макрон отмечал опасность гибридных атак, хотя после фактической передачи никаких масштабных действий Кремля не произошло.

Урок эскалации провален! Когда Европа открыла глаза

В течение долгого времени тактика устрашения Кремля действительно работала и заставляла Запад действовать осторожно и ограниченно. Однако постепенно, с каждым новым шагом стало очевидно: реальной эскалации не происходит. И если в начале вторжения решения еще принимались с учетом угроз Кремля, то постепенно стало очевидно: ядерный или другой "решительный" сценарий эскалации так и не наступил. Это постепенно развязало руки европейским столицам и Вашингтону, изменяя саму логику принятия решений.

Решение Эммануэля Макрона передать Украине AMX-10 RC стало катализатором изменения тональности дискуссий. Несмотря на свою осторожность и долгое расположение к "стратегической двусмысленности", Париж первым отправил тяжелую бронетехнику. Этот шаг разрушил аргументы о "невозможности" передачи танков.

В марте 2023 года Лондон пошел еще дальше, объявив о передаче снарядов с обедненным ураном вместе с Challenger 2. Кремль назвал это "ядерным компонентом" и угрожал "ответом", но, как мы уже поняли, за пределы заявлений эти угрозы не вышли. Кстати, это стало определенным ключевым сигналом: даже тема, которую Москва пыталась сделать "сакральной" — не имела реальных последствий.

В июле 2023-го Вашингтон сделал шаг, долго считавший запрещенным: разрешил поставку кассетных боеприпасов. Аргумент был прагматичным — "Украина не хватает снарядов, тогда как Россия уже использует кассеты".

В 2024 году аналогичная история повторилась с ATACMS. Сначала их разрешали применять только вблизи границы, но после полугода "отсутствия реакции" Байден в ноябре официально снял эти ограничения. Это дало ВСУ возможность бить по объектам в глубине российской территории, включая Курскую область.

Кульминацией стала весна 2025 года, когда правительство Фридриха Мерца сняло все ограничения на дальность применения немецкого оружия. Речь шла, в частности, о крылатых ракетах Taurus. "Германия – лидер помощи, мы больше не признаем никаких красных линий", – заявил тогда Мерц.

Главный вызов Западу? Что кроется за изменением позиции Трампа

Оценивая три года войны, можно сделать главный вывод: стратегия Путина базировалась на шантаже и игре на страхах. Кремль угрожал "ядерным ответом", "ударом по центрам принятия решений" и "энергетическим коллапсом" в Европе. Но все эти заявления оставались в плоскости риторики. Каждое новое решение Запада – от передачи HIMARS до снятия ограничений на применение ATACMS – доказывало, что "красные линии" Кремля существуют только в словах, а не в реальности.

Этот диссонанс между громкими заявлениями и отсутствием действий и позволяет называть Путина "бумажным тигром" — термином, который использовал Дональд Трамп. Россия оказалась неспособна подтвердить свою риторику реальными шагами, ибо каждая попытка стратегической эскалации (например, ядерная) создала бы риски прежде всего для самой Москвы. В результате мы видим парадокс: Россия продолжает воевать против Украины, но в то же время не может превратить свои угрозы в инструмент прямого давления на НАТО или США.

Впрочем, это не значит, что у войны нет глобальных последствий. Напротив, продолжительное противостояние создает косвенную, но не менее опасную угрозу для Запада. Речь идет о Китае. Именно Пекин становится главным бенефициаром войны: благодаря санкциям Россия вынуждена продавать нефть и газ со значительными скидками, а также увеличивать закупки китайских технологий и товаров. Это делает китайскую экономику более устойчивой и обеспечивает ее ресурсной базой для долгосрочного соперничества с США.

Таким образом, поддерживая войну, Россия фактически превращается в сырьевой придаток Китая. И хотя Москва пытается позиционировать себя как "самостоятельную силу", реальность выглядит иначе: стратегический вес России уменьшается, а зависимость от Пекина растет. Для Запада это создает двойной вызов. С одной стороны необходимо продолжать помощь Украине, чтобы не допустить расширения российской агрессии. С другой стороны, следует учитывать, что каждый год этой войны укрепляет позиции Китая на мировом рынке.

В этом контексте действия Дональда Трампа выглядят прагматичнее, чем это может показаться на первый взгляд. Трамп пытается действовать активнее сейчас, когда есть возможность использовать украинский фактор для ограничения влияния Китая. Иными словами, логика проста: позволить Путину затянуть войну = дать Китаю время и ресурсы. А это может оказаться гораздо более опасным для Запада, чем любые кремлевские "красные линии".

Напомним, ранее "Телеграф" писал, что президент США Дональд Трамп согласился на передачу Украине дальнобойных ракет Tomahawk и Barracuda, а также разведывательных данных, стремясь оставаться на стороне победителя. Ведь именно благодаря ударам по отдаленным целям Силы обороны Украины наносят ощутимые удары по экономике России.