На Донбассе все было пропитано изменой: Герой Украины Жемчугов о договоренностях Путина с Ахметовым, украинское подполье и Минск-3

Легендарный партизан раскрыл неожиданные детали оккупации Донбасса

Герой Украины, партизан Владимир Жемчугов – без преувеличения легендарная фигура в истории сопротивления российской агрессии. Вернувшись в Украину в начале российско-украинской войны, мужчина не согласился с оккупацией родной Луганщины и стал подпольщиком, совершая болезненные диверсии в тылу врага. Во время одного из боевых выходов Жемчугов тяжело травмировался, потерял руки и частично зрение, 11 месяцев провел в плену рашистов, однако выжил и не сломался.

В интервью "Телеграфу" партизан рассказал, как Украина теряла Донбасс, что сейчас представляет собой патриотическое подполье, какие операции выполняет и откуда в СБУ берутся "крысы".

"Война следовала за мной 40 лет"

- Владимир, в одном из своих предыдущих интервью вы говорили, что еще в далеком 1991 году вам уже было понятно, что будет война с Россией. Как вы тогда это поняли?

– Я говорил, что война будет, и я буду участвовать в ней. Почему вообще я – гражданский человек, так быстро влился в партизанское движение и стал на защиту Украины? После первого класса я попал в пионерский лагерь имени Сергея Тюленина – партизана из Краснодона в Луганской области. С этого началось мое знакомство с военной историей. Я увлекся этим, постоянно находил какие-то военные артефакты в лесах рядом с городом. У меня дома была коллекция ржавых пулеметных лент, гильз, обломков мин и гранат. Я интересовался историей Второй мировой войны. Но в советское время у нас не было интернета. Мы верили в то, что нам говорили учителя в школах и по телевидению. И я верил, что Советский Союз – лучшая страна, и все хотят нас оккупировать, напасть на нас.

Поэтому когда мне исполнилось 18 лет, я написал заявление военкому, что я хочу пойти служить в Афганистан, хочу пойти на войну. Мать узнала это, пошла к комиссару и попросила, чтобы меня не отправляли на войну. Комиссар понял, что я очень патриотичен и отправил меня служить в армию в Москву в войска КГБ. Но и там я попал в боевые действия. В 1991 году был военный переворот, мятеж ГКЧП. И я был ГКЧПистом. Я не был у Белого дома, где солдатам приказали убивать гражданское население, но это событие повлияло на меня как на юношу. Был стресс, шок и после этого я возненавидел СССР, коммунистов. Я четко помнил свою присягу, что солдат – защитник народа.

Я вернулся домой уже в независимую Украину, сознательно поменял свой советский паспорт на украинский и сказал, что не хочу иметь ничего общего с СССР и коммунистами.

В 2007 году я предпринимателем приехал в Грузию, открыл бизнес и в 2008 году пережил войну в Грузии. После этого я стал больше интересоваться историей России и понял, что все, что делала в своей истории Россия, это кровь и война. Молдова, Грузия, Азербайджан, Чечня… Россия находила предателей среди местного населения, показывала, что это "гражданский" конфликт, но все было организовано за российские деньги с помощью российского оружия и армии. И когда в 2014 году был захвачен Крым по такому же сценарию и начались беспорядки в Луганске, то я понял, что война уже пришла ко мне домой и я должен что-то сделать. Вот так 40 лет за мной ходила война и очутилась в моем доме.

– Мы же помним, что до войны "владельцами" Донбасса были Александр Ефремов (на Луганщине) и Ринат Ахметов (на Донетчине). И был такой, возможно, миф, что в самом начале они могли это еще прекратить. Как вы думаете, это действительно так?

– С 1997 по 2013 год власти менялись, но эти два человека неформально руководили Луганской и Донецкой областью. Мы в шутку называли Ефремова (Александр Ефремов – бывший глава фракции "Партии регионов", бежавший в РФ, — Ред. ) царем Луганской области. Потому что все в области зависело от Ефремова, а в Донецкой области – от клана Ахметова.

Когда произошла Оранжевая революция, они хотели продолжать руководить [на Донбассе]. Как говорится, у них были договоренности с Путиным, и в 2004 году еще хотели сделать этот сценарий и отсоединить Луганскую и Донецкую области. Но Ющенко поступил мудро: после победы революции он приехал в Донецк на встречу с Ахметовым, Ефремовым, Януковичем и руководством "Партии регионов". И они договорились, что Ющенко закрывает все уголовные дела о сепаратизме, не будет вмешиваться в регион, но области должны остаться в составе Украины. Тогда это удалось. Это устраивало Ахметова, Ефремова, но не устраивало Путина. Люди у власти говорили, что Путин тогда обиделся. Он надеялся на Ахметова и Ефремова, но они его предали. Путин это запомнил. Он готовился 10 лет и через 10 лет уже сделал тот же сценарий. Наверное, Ахметов думал, что все будет как в 2004 году, но Путин его обыграл. Когда Ахметов стал говорить, что давайте договариваться, Путин уже не ждал, а просто ввел войска. И когда войска (РФ — ред.) зашли на территорию Донецкой, Луганской области, Ахметов и Ефремов уже ничего не решали.

"На Донбассе все было пропитано изменой"

– А как насчет легитимной власти? Почему милиция "слила" Донбасс? Я помню проукраинские митинги в Донецке, когда убивали проукраинских митингующих, а милиция просто стояла и наблюдала.

– Это все была подготовка. ФСБ работала с Ефремовым и параллельно работала с правоохранителями. Это были отдельные планы. Приведу пример. В 2011 году мой знакомый работал в ГАИ и поехал на соревнование в Ростов. Начиная с 2010 года Россия была инициатором проведения различных соревнований [пограничных регионов]: пожарных, работников ГАИ, пограничников, администраций. Это все было на территории Ростова и за все платила Россия. Этот мой знакомый рассказывал, что сначала была официальная программа, какие-то соревнования, а вечером неофициальная. Большой ресторан, Россия за все платит, выпили по рюмке, а потом ко всем подводят людей в гражданском и начинаются разговоры: "Как вам работается в правоохранительных органах Украины? Квартиру, пожалуй, не обещают? Как зарплата? Не хватает? Приходится коррупцией заниматься? Приезжайте с семьей к нам в Ростов. Бесплатно". Знакомый мой понимал, что это агент ФСБ и его вербовали. Он отказался, а были люди, которые и согласились. То есть к 2014 году была очень большая подготовка. Людей вербовали, давали деньги. Исторически мы знаем, что Россия всегда очень хорошо платит за измену.

Другая тема: начиная с 2010 года в Украину массово начали приезжать из России военные пенсионеры. Мужчины 40-45 лет, в нормальном физическом состоянии, с большими пенсиями. Они принимали украинское гражданство и искали женщин в правоохранительных органах, разных администрациях. Главное, чтобы эти женщины были у власти. Они женились на этих женщинах: судьях, прокурорах, потому что им главное было иметь доступ к власти. И вот на таком уровне было все пропитано.

Отдельная тема – пограничники. Россияне сделали отдельную зону и на границе в Луганской области от Краснодона до Дьяково это была дыра. Видимо, поэтому за ней следил лично начальник пограничной службы Литвин (Николай Литвин – глава ГПСУ (2003-2014) – Ред. ) – родной брат депутата Литвина. Все было пропитано коррупцией, из этого "кормились" все: СБУ, прокуратура, налоговая, суды. Мне было интересно, и я поехал туда на границу, чтобы посмотреть, как это происходит. Чтобы вы понимали эту границу, там не было никакой ограды, просто степи. Днем все было тихо, а ночью как московская кольцевая дорога: машины в две стороны туда-сюда одна за другой. Везли из России топливо, бензин, солярку, муку, рыбу. С Украины туда везли цветные металлы, сахар. Это были большие объемы контрабанды. Параллельно они "цепляли" пограничников, СБУшников, таможенников, гаишников на компромат. И этим компроматом они пользовались в 2014 году. Когда Майдан стоял в 2013 году и еще никого не расстреливали, у Краснодона уже все базы отдыха были забиты спецназовцами в гражданском. Тогда даже первый блокпост они поставили на въезде в зону, у них уже было оружие. И все потому, что все были замазаны в этой коррупции.

Еще пример. Когда я был в плену в луганской больнице, меня охраняли разные люди, в том числе, луганские милиционеры. Один милиционер подошел ко мне вечером и спросил, что ему делать. Он сам был с запада Украины, окончил высшую школу милиции и его распределили в Луганск. Он сказал: "Я не предатель, что мне делать? Захватили власть, а я не согласился пойти на сотрудничество. Так меня начальник милиции вызвал, показал мою папку, а там записано сколько я откатов получал, кого "крышевал". Не хочешь служить? Поедешь в свой Киев? Едь! А эту папку он отправит в Киевскую прокуратуру и посмотрим, что будет со мной. И я вступил в эту "милицию" ЛНР. Я люблю Украину, но что мне было делать?" Вот на таком уровне все было пропитано предательством в Луганской и Донецкой области.

– Сейчас многие украинцы находятся в оккупации и они, видимо, вынуждены брать российские паспорта. Для выживания в оккупации это нормально? Или все же не стоит этого делать ни при каких обстоятельствах?

– У кого-то там больные родители. Как бросить больных родителей? Это невозможно. Я считаю, что для тех людей остаться и взять паспорт, это не какое-то предательство. Хотя в 2014 и 2022 году были выезжавшие люди. Вы понимаете, это процесс воспитания. Если тебя воспитали с детства с любовью к украинской культуре, нации, церкви, то какой бы ты ни был, ты не будешь жить в концлагере, тем более, среди палачей украинского народа – русских. А если ты простой человек, тебя не коснулось воспитание, у тебя нет любви к украинской нации, культуре, истории, ну, те люди остаются. Они обычные люди, мы не можем выдвигать к ним такие требования. Государство может такое делать, но если бы оно занималось воспитанием. С 1991 года мы не занимались воссозданием украинской истории, культуры, нации, церкви. Первый начал это делать только в 2005 году президент Ющенко. Вы не занимались воспитанием ни молодежи, ни взрослых, а теперь выдвигаете такие требования. Это непонятно. У нас на это никогда не хватало денег, а теперь мы делаем этих людей виноватыми. Это неправильно, я считаю.

"Украинские партизаны – личные враги Путина"

– Подполье на территории Луганской области. Что оно сейчас собой представляет?

– Когда там началась принудительная мобилизация, то большинство наших партизан вынуждено было уехать из Луганщины, Донбасса, Крыма, чтобы не попасть под мобилизацию. Осталось украинское подполье: молодежь, женщины или взрослые мужчины, не подлежащие мобилизации. Осталось несколько партизан, по задаче СБУ и ГУР вошедших в состав оккупационной администрации и армии. Они там под прикрытием продолжают сопротивляться.

С 2022 года в Луганске и Донецке бывают партизанские диверсионные операции, но не так часто, как на оккупированных частях Херсона и Запорожья. Мы проводим где-то одну диверсию в квартал. А подполье продолжает работать.

Но Россия тоже не сидит сложа руки. Их ФСБ очень плодотворно работает. Они начали искать украинское подполье, и им это хорошо удается. У них есть два инструмента, против которых мы ничего не можем поделать. Первый – контроль Интернета и связи. Весь интернет из Луганска и Донецка проходит через серверы в Ростове, и они отслеживают там всю активность. Второй инструмент – установка видеокамер на улицах оккупированных городов с программами распознавания лица. Из-за этих двух инструментов, мы потеряли очень много подполья, многие попали в плен.

Кроме того, есть большое давление и устрашение. По телевидению регулярно показывают, как реальных партизан, взятых в плен, так и постановочные видеоролики. Мы знаем, что это нереальные люди, не наши партизаны, но это делается для психологического давления, устрашения местного населения. Плюс в Луганске ФСБ расклеили объявления, что если ты знаешь участника украинского подполья или партизана, то можешь прийти в ФСБ, сдать его, написать на него донос и получить премию в 150 тысяч рублей. Это тоже влияет. Люди пишут анонимки. То есть 1937 вернулся. В таких обстоятельствах партизанское движение не так широко работает на давно оккупированных территориях, но оно еще есть. Технологии постоянно развиваются, что позволяет нашим спецслужбам давать партизанам инструменты, чтобы они могли продолжать передавать разведданные с этих территорий.

– А как именно? Это какие-то специальные мессенджеры, ведь насколько я понимаю, Telegram точно нет?

– Именно так. Известно, что Telegram сотрудничает с ФСБ. Был разработан партизанский Telegram, его можно использовать, но нужно знать инструкции. Во-первых, это должен быть отдельный телефон, который должен находиться где-то вне дома. Он постоянно должен быть отключен. Использовать его в единичных случаях возможно, если что-то срочное.

– Подполье, которое сейчас остается на оккупированных территориях, все координируется с ГУР? Есть ли все же какие-то патриоты-одиночки, которые сами совершают диверсии? Или это просто невозможно?

– Все партизанские движения, подполья поделены на три направления руководства: ГУР, СБУ и Силы специальных операций (ССО координирует работу Движения сопротивления на временно оккупированных территориях – Ред.). У каждого свое подполье и свои партизаны. В 2022 году, когда началось полномасштабное вторжение, на патриотизме еще были одиночки, самостоятельное движение. Вспомните, что в Запорожской области были цыгане, воровавшие танки, БТРы. Но, к сожалению, их всех уничтожило ФСБ. Они были самостоятельны, не координировались ни с СБУ, ни с ГУР. Они были патриоты, но общались по обычному мобильному телефону в открытом эфире, и ФСБ их всех нашла. Записали телефонные разговоры, по телефонам определили местонахождение и арестовали. И на этом все это любительство окончилось.

В 2014-2015 году, когда россияне не ожидали, что вообще будут какие-то партизаны, мы могли безнаказанно многое делать. Только в 2016 году ФСБ стало делать на нас засады. В 2022 году россияне тоже не ожидали столь широкого сопротивления. Россияне были в шоке. В 2023 году наше партизанское движение на юге Украины вышло на график одна диверсия в неделю. Путин был в шоке. Летом 2023 со всей России, из глубинок, из сел собрали полицию, пригнали большие отряды Росгвардии и они по чеченскому сценарию начали борьбу с украинским подпольем.

– Что такое "чеченский сценарий" объясните?

- Какое-то село в Запорожье или Херсонской области окружает большой отряд Росгвардии, чтобы никто не проскочил, а другой отряд идет "прочесывать" село. Это облавы. Входят в дома, обыски, проверка паспортов, поиск оружия, проверка смартфонов, компьютеров. Если находят в смартфоне украинские флаги… Все. Сразу на подвал. Пытки, допросы. Кто в вашей деревне ветеран АТО? Кто член проукраинских партий? Кто общественный деятель? Кто вступал в территориальную оборону? И такими инструментами они искали подполье и проукраинских людей.

На сегодняшний день в Херсонской области более 1100 человек украинского подполья, партизан, находятся в плену. Запорожская область – 900 человек. Мариуполь и Донетчина – 500 человек в плену. На севере Луганской области около 300 человек. Они находятся в тюрьмах Сибири, Ростовской области.

– Их обменивают? Или это категория пленных, которых россияне не отпускают?

– Путин говорил, что он как офицер КГБ считает участников подполья своими личными врагами. И это было личное решение Путина. На сегодняшний день было обменено менее 5% партизан от количества всех освобожденных пленных. Путин считает, что они должны погибнуть в тюрьмах, он против того, чтобы обменивать партизан.

"Современный партизан это Джеймс Бонд"

– Мы знаем о некоторых операциях, которые выполняет украинское подполье в тылу врага: диверсии на железных дорогах, подрывы линий электропередач и т.д. А совершить теракт в тылу врага для партизана это нравственно? Ну, если вообще такое слово здесь можно использовать?

– Когда я был партизан, когда в 2022 году я координировал партизанское движение, то никогда нам не давали приказов делать диверсии в местах массового скопления гражданского населения. Никто никогда не упоминал, чтобы взрывать церкви, на остановках транспорта делать засады. Никогда таких приказов не было, и я уверен, что и не будет. Да, идеальных диверсий не бывает. Возможны одиночные случаи, когда страдает гражданское население, попадая в зону поражения, но это случайно.

– В одном из своих интервью вы рассказывали, что когда разрабатывается партизанская операция, то разрабатывается и инструкция по безопасности, которую нужно жестко соблюдать. Могли бы привести практический пример такой инструкции?

– Во время каждой операции четко прописываются две темы: конспирация и руководство по безопасности. К сожалению, из того подполья и партизанского движения, которое мы подготовили в Херсонской области и Запорожье, 90% потерь это человеческий фактор. Люди нарушают инструкции по безопасности, конспирации. То есть 90% попавших в плен людей виноваты в этом сами. Почему нарушают? Лень, "авось". Молодежь ленивая. Ну, отправил ты видео о передвижении российской техники – сразу удали это видео. Удали переписку в секретном мессенджере. Что-то удалил, а зайти в корзину и почистить забывают.

Я же говорил об этих отрядах Рогвардии в 2023 году и бывало такое, что людей за день могли проверять по десять раз. На каждом блокпосте одно и то же: паспорт, переписка, обыск, смартфон. Что там у тебя в смартфоне? И вот на смартфонах "погорело" очень много молодежи.

Что такое конспирация? Это нужно иметь запасную одежду, маскировку, парик, очки, обувь, менять походку, инструкции использования смартфона, интернета, VPN, транспорта. Да, оно сложно, много шагов нужно сделать, но если ты хочешь выжить, это нужно делать.

– Парик, очки, запасная одежда… Это все для того, чтобы на задание идти в одном образе, а возвращаться уже в другом?

– Да. В 2025 году они ввели новую программу, не только распознавание лица по камерам, но и распознавание походки, комплектации человека. Украинский партизан 2025 года это уже уровень Джеймса Бонда. В смартфоне есть программа, которая фиксирует особенности походки человека. И взяв чей-то смартфон, можно по этой программе понять походку и идентифицировать человека. Поэтому вести партизанское движение сейчас очень проблематично.

– А что в этот момент происходит с психикой человека, когда ты постоянно живешь в напряжении?

– Мне было очень сложно. Я не мог выдерживать больше двух месяцев. Выезжал на подконтрольную территорию хотя бы на одну-две недели, чтобы отдохнуть и выспаться. Нервы постоянно как струна. Хлопок дверью в подъезде, а ты уже подскакиваешь. Машина проехала по улице – ты сразу просыпаешься, выспаться невозможно. Это очень сложно.

На оккупированных территориях Украины мы уменьшили количество партизанских операций. Делаем только очень важное. Например, подрыв в Донецке начальника Еленовской колонии, предателя Украины (начальник колонии Сергей Евсюков был ликвидирован в декабре 2024 года, — Ред. ). Но там наш партизан нарушил инструкцию и попал в плен. Он установил под автомобиль предателя мину, но не надел шапку, очки и его нашли только потому, что он попал на видеокамеру и его распознали по лицу. А партизан, установивший в Луганске мину под машину предателя Украины Филипоненко (в ноябре 2023 года был ликвидирован бывший начальник фейковой "народной милиции ЛНР" Михаил Филипоненко, — Ред .), он выполнил все инструкции и его так и не нашли.

"Россия учится у нас"

– Диверсии России, которые они совершаются на территории Украины. Как врагу удается вербовать украинцев для подрыва, например, зданий ТЦК? При том, что читаешь сводки СБУ, и кто-то это делает за 200-300 долларов и даже несмотря на большие шансы, что Россия потом этих исполнителей сама же и ликвидирует.

– Они этому научились у нас. Мы начали это делать. Начиная с 2023 года мы начали вербовать на территории России наркоманов, алкоголиков, криминалитет, бомжей. У нас это очень хорошо получалось, и за те же 200-300 долларов мы наделали им очень много диверсий. Они взяли нашу технологию и начали у нас искать таких же наркоманов и алкоголиков. И им это, к сожалению, удается лучше.

– Почему?

– Потому что у нас не такой защищенный интернет как в России, а на оккупированной территории очень жестко контролируется интернет. Я вам больше скажу, что в современной Германии интернет контролируется более жестко, чем в Украине. SIM-карту в Украине можно купить без паспорта. В Германии такое сделать невозможно. Невозможно подключиться в кафе к WI-FI без регистрации. А у нас это все позволено. К сожалению, мы себя не защищаем. И это использует ФСБ. Потому им так легко находить в интернете людей. Да и не забывайте, что у нас очень большая агентура ФСБ.

– Вы раньше рассказывали, что в России ликвидацией предателей и военных преступников занимаются наемники, местные жители (ну это понятно), и бывшие офицеры российской армии и спецслужб. Здесь интересно, а им это зачем? Тоже за деньги?

– Когда мы все это начинали, то как было это сделать быстрее? Конечно, сотрудничая с теми людьми, которые уже профессионально подготовлены. Мы начали использовать российские инструменты – деньги. А на территории России много криминальных заказных киллеров. У них же криминальная страна и найти там киллера за деньги не столь большая проблема. Мы начали с этого.

Затем находили исполнителей среди русской армии. На территории России очень много этнических украинцев (около 9 миллионов, насколько я помню). Многие из них служили или служат в армии, спецслужбах и кто до сих пор любят свою Родину. Мы находили таких людей, и они шли с нами на сотрудничество.

– Илью Киву "убрал" киллер?

– Да. Насколько мне известно, мы воспользовались заказным киллером.

– В последнее время РФ снова прибегла к активному телефонному терроризму, когда "минируются" школы, торговые центры, административные здания. Мы можем с этим бороться?

– Если бы наши спецслужбы ввели такие же стандарты, хотя бы как в Германии, когда SIM-карта по паспорту, интернет в кафе по регистрации, мы бы скорее это все уничтожили. Но, к сожалению, это у нас сейчас не проблема: пойти на рынок, купить подержанный телефон за наличные деньги, в подземном переходе купить стартовый пакет, прийти в парк, все это активировать, совершить звонок, выключить, сломать, выбросить в помойку и уйти из парка. И никто тебя не может найти.

– Недавно СБУ задержала руководителя штаба своего же антитеррористического центра Дмитрия Козюру . Вы для себя можете как-то объяснить как это могло произойти, чтобы в СБУ на такой позиции была "крыса"?

– Ну слушайте, в 1991 году было КГБ, потом сменили название на СБУ, а остались те же сотрудники, которые ненавидели украинских националистов и все украинское.

– Но ведь с 1991 года были "чистки".

– "Чисток" в СБУ было очень мало. В 1990-х – начале 2000-х, у 80% сотрудников СБУ мотивация была просто иметь возможность зарабатывать большие средства. На коррупции зарабатывать, но, кроме этого, зарабатывали еще и на измене. Россия очень хорошо платила СБУшникам. Мы сами сделали там рассадник предателей, которых ФСБ можно было легко поймать на компромате. Человек уехал отдыхать в Турцию, сделали там подставу, сняли видео, подбросили наркотики, втянули в какую-то криминальную схему и все. Или просто предложили хорошие деньги. Россияне предлагают очень хорошие деньги, если ты офицер в какой-то должности.

"Нас ждет Минск-3"

– Курская операция. По-вашему, насколько больно она делает режиму, россиянам?

– То, что там страдает местное население, Путину и российским властям на это плевать. Для Путина это больно. Он очень нервничает по этому вопросу. Но мы должны были это сделать.

Понимаете, у нас рычагов влияния на Россию не было. Единственный рычаг влияния был русские военнопленные. Но мы увидели, что Путину плевать на своих солдат. И невозможно вести войну, если у тебя нет рычагов влияния.

– По вашим ощущениям, на треке переговоров к чему мы двигаемся? Заморозка войны или ее продолжение?

– Мое ощущение, что это будет Минск-3. Нас заставят подписать Минск-3, и война остановится на линии фронта. Будет какая-нибудь заморозка, но мы будем готовиться к следующей активной фазе.

Просто в советские времена нас усыпили и не преподавали реальную историю Украины. А мы должны понимать, что Украина живет так 350 лет. 350 лет война – активная фаза – перемирие (30-50 лет спокойной жизни) – и вновь активная фаза войны. Мы должны это понять и принять системные решения. Мы должны перейти на стандарт жизни Израиля. Израиль 70 лет живет точно так же, как Украина живет 350 лет. Мы должны стать израильтянами. И женщины, и мужчины все должны учить военную службу. Дети должны из детского сада готовиться к войне. Никто не должен бояться ни крови, ни взрывов. Все должны уметь стрелять из разных видов оружия. Мы должны жить в таком стандарте подготовки к следующей войне. Только это спасет нас. Если мы не сделаем какие-либо выводы и не перейдем на эти стандарты, то снова будет 2022 год. Но ведь вы видите, что с каждым нападением мы теряем все больше территорий. В следующий раз Путин нападет и он точно хочет дойти до Днепра. И так он будет "откусывать" от Украины по куску, если мы не произведем кардинальных изменений в нашем законодательстве, воспитании молодежи, подготовке населения. Иначе Украина со временем может исчезнуть.