"Ласковая эвакуация": как это работает и где переселенцам с Донбасса помогают строить новую жизнь

Шестилетний Владик и его бабушка из Лимана, 75-летний Юрий Павлович из Бахмута, от которого отказалась дочь, семья зоозащитницы Ольги, которая заботилась о животных в родном Краматорске — все они сейчас живут на Киевщине. Волонтеры, которые помогли им уехать из опасного региона и начать новую жизнь, применяют в своей работе т.н. "нежную эвакуацию". А еще развивают патронатную службу, поддерживающую переселенцев на этапе переезда и адаптации.

О том, как работают эти методы и что в планах у активистов — "Телеграф" поговорил с главой БФ "Украинский образовательный фонд" Татьяной Люлькой и с одной из перемещенных семей.

"Фильтры" помощи

До полномасштабного вторжения Татьяна с единомышленниками занималась образовательными проектами, самый известный из которых "Город профессий" имеет национальный статус. Но уже третий год – фокус внимания на поддержку детей, проживающих в прифронтовых городах и селах.

- Мы ездим только в "красные зоны", иногда в такие точки, где до границы с Россией 20 км, — говорит Татьяна. — На днях мы вернулись из Сумщины — это была наша 77 поездка, посетили беременную Татьяну, у которой 40 дней назад погиб муж, знакомились с другими вдовами павших героев, чтобы узнать их потребности и нужды деток. Предыдущая миссия была в Херсон, а следующую планируем снова в Сумскую область. Параллельно с тем, что мы закрываем бытовые вопросы, ведем постоянную серьезную работу по эвакуации. Собираем взрослых, объясняем, как все происходит, даем также контакты других фондов, занимающихся этими вопросами, уговариваем: "Пожалуйста, уезжайте, мы поможем, поддержим".

Татьяна говорит, что с февраля 2022 года через них прошло 18 тыс. детей — это те ребята, которых они посещали во время миссий и оказывали помощь напрямую. И по каждому из них в фонде есть данные, в том числе относительно размера одежды, обуви, а также особых потребностей.

— На сегодняшний день мы постоянно сопровождаем 800 семей, то есть ежемесячно обеспечиваем их пищевыми продуктами, бытовой химией, при необходимости — одеждой и обувью, игрушками и книжками, — уточняет Татьяна. — Но у нас уже есть четкие фильтры для помощи. Можем отказать, когда женщина отмечает, что вот моему ребенку нужно это и это, а мне вот, а моему мужу еще что-то, да еще переспросит, не привезем ли мы и корм для собак. Но когда мама пишет: "Мне хотя бы памперсы", то наш координатор расспросит, чего еще не хватает, хоть она и буде отнекиваться. И мы такому человеку отправим по максимуму все, что сможем для него и ребенка подобрать.

Волонтер добавляет, что ее команда работает точечно, изучает каждую ситуацию и подбирает варианты решения проблем, которые имеют те или иные семьи. Так же и пришло понимание, как побороть страх жителей опасных из-за войны регионов перебираться туда, где спокойно.

- Есть термин "ласковая украинизация", он мне нравится, поэтому мы назвали то, что мы делаем, "ласковой эвакуацией", — продолжает рассказ Татьяна. – В чем она заключается? 90% семей, с которыми мы работаем, с началом полномасштабки уже уезжали, но получили негативный опыт и вернулись. Например, есть у нас семья из Славянска — папа, мама и шесть детей. Они из тех семей, где дети рождены сознательно, ими занимаются и в их развитие вкладывают. У них есть свой, добротный дом, одна из комнат в котором завешена медалями, полученными детьми на спортивных соревнованиях и творческих конкурсах.

Они выезжали в Днепропетровскую область, где в одном селе им предоставили бесплатно "шевченковский" дом. Они за свой счет (имели сбережения плюс средства ВПЛ) провели туда электроэнергию, сделали ремонт, то есть такие условия, к которым они привыкли, потому что люди с руками. На четвертый месяц приехал владелец и дал неделю на выселение, потому что увидел, что жилье выглядит теперь иным образом и его можно продать. Это был огромный стресс для людей, они остались без денег и не хотят снова это пережить. То есть, это категория людей, которая не сидела до последнего, как кто-то может подумать, а уже имела опыт выезда, но отрицательный.

Мы же в свою очередь приглашаем семьи к себе в гости в Белую Церковь (на Киевщине), чтобы они своими глазами посмотрели, как все у нас работает и стали нам доверять. Они приходят в штаб фонда, знакомятся с командой, мы им устраиваем экскурсии в центр занятости, культурную программу. И уже после этого предлагаем эвакуацию. Таким образом мы перед Новым годом приняли пятерых мам и восемь детей из Краматорска, и после этого визита часть из них решилась на переезд.

Взрослые должны работать

Среди тех, кто ощутил на себе преимущества "ласковой эвакуации" — и семья зоозащитницы Ольги Паршиной. Именно она заботилась не только о местных собаках и котах, но и о животных, которых спасали военные из зоны боевых действий.

— Заботилась и о брошенных животных, и тех, которые были вывезены в Краматорск из Северодонецка, Авдеевки и тому подобное. В общем, спасла где-то 140 собак, а еще кошек, которых и не считала, и пыталась их пристраивать, искать хозяев, даже за границу отправляла, — говорит Ольга, двое детей которой имеют инвалидность. — И однажды парень по имени Паша привез мне девять щенков, которых забрал где-то из "горячей" точки, попросил передержать несколько дней, а потом их должны были забрать на Киев.

И так получилось, что этим человеком, кто взялся перевезти животных, была именно Татьяна Люлька. С тех пор она начала поддерживать нас, как и многие другие семьи с детьми. Привозила гуманитарную помощь, которую мы помогали ей распределять. Сначала было таких 11 семей, а затем стало 157.

Уезжать куда-то возможности не было, потому что не могла бросить оставшихся животных и понимала, что устроиться где-то на новом месте с ними будет проблема. При этом ситуация в Краматорске ухудшалась, "гремело" вдалеке постоянно, иногда ночью лежал на кровати и чувствовал, как она вибрирует. Это все эхо обстрелов Часового Яра, Славянска, Константиновки.

И здесь мы по приглашению Татьяны оказываемся на несколько дней совсем в другой атмосфере, потому что во время пребывания в Белой Церкви смогли наконец отдохнуть от того напряжения, в котором жили. Уже после возвращения домой был прилет неподалеку от нашего дома, от которого по кровле посыпались комья земли. У одной из собак случился приступ, и ребенок мне говорит: "Мама, мне страшно, надо ехать". Это стало конкретным толчком для нас, – говорит зоозащитница.

После принятия решения эвакуироваться за дело взялась Татьяна, подыскала жилье и организовала перевозку семьи со всеми вещами и животными. А их на тот момент у Ольги было 12 – поровну собак и кошек.

— У нас уже отработанный механизм, мы находим жилье и оплачиваем аренду за два месяца плюс последний страховой, — продолжает Татьяна. — Также помогаем оформить статус ВПЛ и если требуется, то и паспорт, банковскую карту, идентификационный код или другие документы. И обязательное условие — постановка на биржу. Второй шаг – консультация с психологом, по результату которой решаем, что делать дальше.

К примеру, у нас есть семья из Херсона, в которой шестилетняя дочь получила осколочное ранение. И оказалось, что более травмированным из-за этого является не сам ребенок, а его мама, которой показано минимум два-три месяца работы с психиатром. А для малышей делаем полное медицинское обследование — в этом нам помогает областная детская больница, с которой мы подписали меморандум о сотрудничестве.

Параллельно со всеми формальностями, обычно занимающими до 10 дней, мы ищем работу для взрослых. Наша задача — к концу месяца после эвакуации они должны работать. И я предупреждаю: если этого не будет, дети останутся в безопасности, а родители вернутся назад. Да, я веду себя довольно жестко, но это действует.

Ибо в начале я обожглась на семье из Краматорска. У них пятеро детей, для отца родная только младшая, и когда мы их эвакуировали, устроили на новом месте, отец сильно запил. Делал это и раньше, но когда мы приезжали с гуманитарной миссией, мы видели вполне нормальную картину. А тут он мало того, что злоупотреблял алкоголем, так еще начал забирать деньги и поднимать руку на жену. Я привлекла полицию, социальную службу и этого человека с разрешения благоверной мы отвезли к родственникам в Полтаву. Это единственный случай, после которого мы особенно тщательно выбираем семьи, которые берем под опеку.

И была у нас еще семья из Славянска, живущая под Покровском. Мама с сыном была у нас в Белой Церкви, согласились на выезд, мы им подыскали жилье. Но за три дня до даты эвакуации она говорит, что передумала. Причина в том, что мужчина, с которым она живет, боится, что его заберут на первом блокпосту. Эта женщина извинялась передо мной, но я ей сказала: "Единственный человек, перед которым вы должны извиняться, ваш сын, которому вы не даете ему шанс нормально жить". И честно хочу сказать, что мы планируем сворачивать гуманитарные миссии в "красные зоны", только эвакуация и поддержка в том, чтобы закрепиться на новом месте. Других вариантов не будет, – резюмирует Татьяна.

Купим землю — построим "Дом"

Еще одно направление, на котором активно действует Татьяна и ее команда, – это развитие патронатной службы. К ней приобщаются те переселенцы, которые уже прошли эвакуацию и адаптацию, и могут помочь в их легком прохождении другим.

— Татьяна подключила нас с мужем к помощи выезжающих из опасных регионов — мы так же ведем их в ЦНАП, где они оформляют статус ВПЛ, к семейным врачам и тому подобное, — говорит Ольга Паршина. — Вот на днях возили Юрия Павловича, жившего раньше в Бахмуте, в строительный магазин, потому что он все время что-то ремонтирует, мастерит, не может сидеть без дела.

А маму и двоих детей, переехавших из Покровска, пригласили перед Пасхой к себе домой, мы вместе вымешивали тесто, пекли паски, общались, смеялись. Познакомили их с нашими животными, потому что они – это дополнительный релакс и положительная энергия. Сейчас еще хочу семью из Херсона к себе пригласить, потому что нужно вытаскивать переселившихся из того состояния, в котором они находились до этого. И однозначно из-за того, что мы такие же, как и они, также были вынуждены покинуть свои дома, им нам легче довериться, убедиться, что они не одни.

— Пожалуй, аналог такой правильно сформированной патронатной службы имеет только "Азов", — обобщает Татьяна. — Мы также сопровождаем семьи, но даем только "удочку", то есть поддержку на первом этапе, а в определенный момент мы их отпускаем и контролируем, как они справляются своими силами. Наша задача — все это отработать, систематизировать и получить полноценную действенную систему.

А дальше в планах делиться опытом работы патронатной службы с волонтерами, общественными организациями, другими фондами, показывать, как правильно работать не только с ВПЛ, но и с людьми, которые потеряли определенные ориентиры и просто не знают, как начать жить по-новому.

Вместе с тем мы работаем над проектом "Дом", который предполагает создание места, где жил бы наш подопечный Владик с бабушкой, дедушка из Бахмута, другие дети-сироты с опекунами до совершеннолетия или старики. Можем размещать здесь и женщин, пострадавших от насилия. Рядом должно быть приют для животных и центр, где дети могли бы знакомиться с профессиями.

То есть формат близок к реабилитационному центру "Город добра" в Черновцах, но окончательную концепцию мы еще выписываем. В начале думали, что для этих нужд приспособим здание нашего фонда. Это помещение бывшего детского сада, которое пустовало, а мы его привели в порядок, выгнали наркоманов, вывезли мусор.

Но отказались от идеи, потому что вокруг девятиэтажки, соответственно, территория как на ладони. Так что решили, что лучше приобрести 1 га земли в радиусе 15 км от Белой Церкви и строиться. Почему? Первое, потому что должна быть удаленность от людей, что я увидела в Черновцах. Во-вторых, нам нужны полноценные убежища, где, какая бы ни была ситуация, мы могли с детьми находиться и не прерывать нашу работу. Благодаря донатам от трех до пяти тысяч мы уже собрали 70 тысяч гривен на будущий "Дом".

У меня план такой — до конца года мы должны купить землю, сделать проект и полностью сформировать концепцию, а за 2025 год мы построимся, — уверена Татьяна.

Как сообщал Телеграф, последние недели продолжается эвакуация жителей Харьковской области, в частности города Волчанск. При этом враг прицельно обстреливает автомобили волонтеров и военных, которые вывозят гражданских в безопасные места.