Есть место и для "зрады", и для "перемоги". Слова Харрис об Украине и США могут заставить задуматься - Игар Тышкевич

Про персоналии или идеи

За последние 3-4 дня в украинский сегмент ФБ поштормило. Вначале обиделись на Джонсона за статью. Дескать, как мог тот, кого называли своим такое написать.

Сейгодня пойдёт вал разговоров кто такая Камала Харрис и что она думает про Украину. Вспомнят "Саммит мира", более ранние заявления. Где есть, с одной стороны, заявления о том что будущее украинского государства есть стратегическим интересом США. С другой, в WP утверждали что именно Харрис передавала Зеленского просьбу не бить по российским НПЗ.

Одним словом, есть место и для "зради" и для "перемоги".

В то же время, я не зря свёл эти два кейса в один текст. Харрис говорила о стратегическом интересе США. А мы пытались понять в чём он состоит. Проще говоря, "какое будущее государства" лежит в сфере американских интересов? Мы пытались предложить свой функционал? Кем и чем Украина будет после войны для соседей, для партнёров из Западной Европы и для США? Чем мы можем быть им интересны.

И вот на этом можно вспомнить о тексте Джонсона. Там многие обиделись на абзацы про территори и русский язык в Украине. Но пропустили остальное. Бывший британский премьер пытался сформулировать как раз то, чем мы можем быть интересны. Но это не заметили.

Для понимания сути стоит остановиться на двух тезисах.

1. Российско-украинская война — это не "своя" война для стран ЕС и США. "Свою" войну воюют. Не свою — оценивают выгодный её исход и поддерживают ту или иную сторону. То есть война в Украине — это угроза, но это не их война.

Не допустить поражения нашей страны — это снижение рисков, логичная политика. Но ведь мы не слышали фраз о "разгроме России".

2. Любая война рано или поздно заканчивается и формируется новая система региональной (либо глобальной) безопасности. И для государств, которые могут влиять на процессы, но для кого это "не их" война есть три ключевых момента

а) Когда стоит завершить войну чтобы она или её последствия не стали слишком опасными для них самих.

б) Когда и как можно завершить войну с наиболее выгодной (для себя) прозицией, с наибольшим полем возможностей.

Вернёмся к Джонсону и будущему Украины. Увы, но пока что от нас крайне мало сигналов чем страна может быть интересна партнёрам. У них есть понимание, что провал Украины создаст слишком опасный кейс для них самих. Суть не только в позициии России, сколько в примере для других государств.

Но непровал Украины не означает разгром России. И непровал Украины ничего не говорит о будущем государства. И тут подходим к нашей коммуникации с партнёрами. Есть просьбы помочь с восстановлением, есть заявления о необходимости гарантий безопасности.

Но нет сформулированного нами ответа "А зачем?" (кроме фактора РФ).

Джонсон подчеркнул что место Украины в НАТО. Он увидел потенциал или, если хотите функционал в наличии армии, имеющей реальный опыт войны, а не полицейской операции. И понимая, что этот ресурс будет доступен во время мира, ищет ответы на сформулированные выше вопросы "когда" касательно мира.

Примерно в той же логике действуют и другие наши партнёры.

Можно ли изменить их позицию? Естественно, если подсказать выгоду — свой функционал. Ведь может быть несколько большим, чем просто предоставление войсковых соединений в совместные контингенты.

То есть главное, на мой взгляд, это пытаться найти точки, где Украина, успешная Украина может быть полезной и выгодной для наших партнёров. И тогда будут обсуждаться другие условия, другие сроки. Да и поддержка будет несколько иного характера. Согласитесь, ведь есть разница "поддержать чтобы они не проиграли" и "поддержать, чтобы получить возможности".

Поэтому Джонсон показал хороший пример. Слова Харрис (если брать не про НПЗ, а про стратегические интересы США) может заставить задуматься.

Дальше надо работать.

Источник: Facebook Игар Тышкевич.