Курск обострил борьбу между башнями Кремля, для РФ начинается новая эпоха — бывший вице-губернатор Кубани, ч. II

Молниеносная операция ВСУ в Курщине заставила российское руководство ощутимо нервничать. Из Кремля посыпались заявления, что переговоры с Украиной после входа ВСУ в Курскую область "потеряли свою актуальность", а экспрезидент страны-агрессора Дмитрий Медведев снова прибег к угрозам ядерного оружия.

Что же реально изменил перенос войны на территорию России? Готовы ли там ко второй волне мобилизации, чтобы отбить "канонические" территории? Возможен ли сценарий обмена Курщины на Крым и Донбасс? Эти вопросы "Телеграф" обсудил во второй части интервью с доктором политических наук, главой экспертной группы "Сова", бывшим вице-губернатором Краснодарского края Михаилом Саввой.

Стоит ли Украине рассчитывать на бунты в России, или нужно отбросить эти надежды как бесполезные? Что изменится со смертью Путина, и как, наконец, может обрушиться кремлевский властный центр? Об этом читайте в первой части интервью .

Союз Путин-Кадыров

– Если что-нибудь произойдет с Рамзаном Кадыровым, Кремль сможет удержать Чечню?

– Кадыров действительно очень важен для режима, потому что он личный гарант стабильности в Чечне. Ситуация в Чечне такова, что подавляющее большинство людей ненавидит Кадырова. Он является злом в чистом виде, а Чечня – это территория беззакония и репрессий. Уровень репрессий таков, что у людей нет возможности даже что-то сказать, не говоря уже о каких-то действиях. И если говорить с точки зрения политического анализа, то отношения Кремля и Грозного – это личная уния. Это союз Путин-Кадыров. Это не союз Россия-Чечня. Поэтому Кадыров очень важен. Он важен как личный гарант.

– Ну вот и если его не станет?

– Кремль сейчас пытается выстроить стратегию, которая гарантировала бы контроль над Чечней даже в случае исчезновения Кадырова. Но с этим у них огромные проблемы. У Кадырова не такие взрослые сыновья, тому же Адаму всего 16 лет (старшему, Ахмату, в ноябре будет 19 — Ред.). И при этом Кадыров очень хочет, чтобы Чечней руководил его клан. Кремль понимает, что председателем Чечни нужно будет очень быстро и очень решительно назначать другого человека. Недавняя поездка Путина в Чечню и встреча с Кадыровым, скорее всего, была посвящена именно обсуждению дальнейших действий в этом направлении. Как обеспечить механизм передачи власти?

Для Путина здесь понятно, что в случае падения его вертикали власти ему нужно будет опираться на некую силу, которая будет безжалостна к большинству россиян. Силу, которая не будет долго думать, прежде чем нажать на курок. Силу, которая готова убивать. И такую силу они видят в кадыровцах, то есть в военных подразделениях, сформированных в Чечне.

Это очень давняя история. Во время революции 1905-1907 годов крестьяне почти везде уничтожали помещиков, все горело. Тогда эти помещики набирали себе охрану с Северного Кавказа: чеченцы, ингуши. Почему? Ибо они никого не знали. Были чужими и им было безразлично кого убивать.

Был сигнал – Курск не трогать

– Хотелось бы поговорить об операции ВСУ в Курской области . Как вы думаете, какое влияние она оказала — на российское общество и на российские элиты на "коллегию"? Повлияла ли она вообще?

– Она точно оказала влияние. И это можно отчетливо зафиксировать даже в количественном измерении, потому что рейтинг Путина после начала курской операции рекордно упал. Для него рекордно падение на 5%. Это серьезная цифра в условиях высокой стабильности его рейтинга. И еще можно зафиксировать, что рейтинг доверия Путину и рейтинг одобрения его действий во время курской операции значительно отличаются. Уровень доверия примерно на 5% выше уровня одобрения действий. То есть, российское общество отреагировало примерно так: ну да, он хороший вождь, но вот тут что-то у него не сложилось, поэтому теряем часть Курской области.

Можно также зафиксировать, что российская пропаганда пытается не затрагивать тему Курской области. Объективный уровень интереса к этим событиям гораздо выше, чем их освещение в СМИ. Это потому, что был сигнал от Кириенко – Курск не трогать.

– А для элиты история с Курском катастрофическая?

– Нет, она не катастрофическая, но очень важна. После начала курской операции борьба башен Кремля обострилась, это очевидно. Настроения в русской элите стали более тревожными.

В принципе после начала полномасштабной агрессии так называемая российская политическая элита была погружена в ситуацию неопределенности. Путин и коллегия сознательно создали ситуацию, когда у элиты нет представления, что с ними будет через неделю, через месяц, а о годе там вообще речь не идет. А это очень болезненное состояние для людей, привыкших думать, что у них навсегда деньги, власть, счастье. Путин им сказал и показал: "Друзья, со мной у вас неопределенность". А Курская операция добавила уровень неопределенности для них. Они ожидали более или менее быстрого окончания войны на условиях переговоров. Вот фиксируем линию фронта, а ведь это легко, потому что линия фронта идет только в Украине, Россию это вообще не затрагивает. И вдруг все меняется, потому что линия фронта уже идет по территории России. И вот этот лозунг – "надо немедленно остановить войну", "пусть все просто прекратят стрелять, а потом разберемся" – он уже не срабатывает. Это стало неприятным для коллегии и для всей русской верхушки в целом.

– В этом контексте сценарий обмена территориями: Курщина на Крым и Донбасс выглядит реальным? Будет ли Кремль делать все, чтобы отбить эти территории?

– Путин дал команду до 1 октября освободить эти территории Курской области. На мой взгляд, это нереалистично, ведь сейчас ресурсов для полного освобождения Курщины у РФ нет. В этом случае возникает вопрос второй волны мобилизации. Очень непопулярный вопрос для РФ. Они два года этого избегали, потому что возмущение людей после первой волны показало, что этот процесс опасен. После этого власти активизировали набор контрактников, им повышали денежные выплаты, была очень активна информационная кампания и на время этого хватило. Но для решения новой задачи контрактников уже не хватает, есть острый дефицит. Потому, скорее всего, будет новая волна мобилизации.

Важно то, что у российской верхушки есть планы в 2025 году победить в этой войне. Но, по мнению многих западных аналитиков, для этого уже нет ресурса. 2025 год действительно может стать годом окончания войны, но не путем победы РФ.

Психопат не способен на переговоры

– А вторая волна мобилизации , которую вы прогнозируете, критически взбудоражит российское население? Для Кремля здесь будут проблемы?

– Нет. Не будет массы критиков из-за этой мобилизации. Но вырастет уровень недовольства людей, а российские власти этого не хотят. Они понимают, что вертикаль власти может рухнуть как результат неожиданных событий. И это нельзя спрогнозировать. К примеру, инсульт у Путина. А этого достаточно в условиях, когда большинство населения уже недовольно.

– Видите ли вы вообще хоть какие-то сценарии, в которых Путин может пойти на реальные переговоры с Украиной и Западом? Без своих фантастических ультиматумов типа "отдайте мне все завоеванные территории".

– Такие сценарии существуют только в фантастическом режиме. Путин как психопат не способен к реальным переговорам. Он способен только на режим ультиматума. И здесь есть два варианта: ультиматум со стороны Путина и настоящий ультиматум в сторону Путина (не от Украины, а от коллективного Запада). Но сейчас я не вижу перспектив ни для первого, ни для второго варианта.

– Путинский режим выстроил эффективную силовую репрессивную машину. Тем не менее, есть ли в ней какие-нибудь слабые места? Вот мы сейчас видим аресты российских генералов. Может, это и есть одно из слабых мест репрессивной машины, которая пожирает сама себя?

– Для системы, построенной Путином, аресты являются нормой. Это такой механизм тотального контроля над системой власти. Путин был очень недоволен в начале нулевых, когда силовики, включая ФСБ, фактически никого не задерживали с верхушки. Он хотел управлять как Сталин, чтобы вертикаль власти его боялась, была испугана, ожидала, что за ними придут. Сейчас такая система уже создана, но у нее действительно есть слабое место.

Эта вертикаль власти построена на незаконных действиях. Конституция РФ и её законы отдельно, а реальная жизнь вертикали власти отдельно. Команды, идущие сверху, незаконны. К примеру, в российской Конституции же не написано, что выборы президента РФ нужно фальсифицировать. А команда такая поступает и выполняется. И это только один пример. Все важные команды, идущие сверху через эту вертикаль, незаконны. И это ее слабое место.

В советские времена была та же история: законодательство отдельно, а реальность в отдельно. Уже сама идея следовать нормам современного российского законодательства, а не нарушать закон, может разрушить российскую вертикаль. Нужно, чтобы винтики этой вертикали на среднем и низком уровне понимали, что в условиях войны они не просто выполняют незаконные приказы, они становятся военными преступниками. Они получают перспективу оказаться на скамье подсудимых за военные преступления. Соответственно, единственной стратегией для них должна быть стратегия выживания. Каким образом? Не выполнять незаконное. Режим итальянской стачки. То есть, вот у нас есть инструкции, мы делаем только инструкцию. И тогда все! Процессы реальной жизни останавливаются. Но нужно очень мощно донести эту идею до винтиков российской вертикали власти.

– Экономическая модель России сейчас зависит от глобального юга: Индия, Китай. Вы видите в этой модели слабые места и когда она может рухнуть?

– Слабые места есть, несмотря на большой ресурс прочности. Характеристика этого ресурса состоит в том, что в этом году у РФ рекордные запасы золота. То есть золотой резерв такой, какого никогда не было. Нефтяная экономика России достаточно эффективно работает, потому что есть спрос на нефть и газ. Спрос бывает больше или меньше, но он есть всегда и это поддерживает российский политический режим.

Но какие проблемы. Эксперты по экономическим санкциям еще в 2014 году говорили, что эффект санкций всегда является долгосрочным и быстрее чем за 10 лет ожидать эффекта просто невозможно. 10 лет проходят именно сейчас, ведь санкции начали внедряться с 2014 года. И для России начинается эра последствий санкций. На мой взгляд, с 2025 года уже нужно будет отслеживать влияние санкций на социальную среду. Сейчас люди еще не чувствуют: все хорошо, в магазинах все есть, так называемый параллельный импорт есть, все работает, российский бизнес решает все проблемы и народ не замечает изменений. Но нет. Это не навечно.

– В прошлом году в интервью СМИ вы давали прогноз на зиму. Тогда вы прогнозировали, что обстрелов энергетической инфраструктуры Украины не будет, поэтому зима будет относительно лёгкой. Тогда ваш прогноз диссонировал с десятками других "апокалиптических" оценок. Но произошло так, как вы и говорили. Как насчет предстоящей зимы ?

– Обстрелы никто не отменит, но я прогнозирую, что массовых обстрелов именно энергетической инфраструктуры не будет. Это может быть как определенное исключение. То есть если им нужно будет остановить конкретную электростанцию. Но даже не очень талантливая российская верхушка уже поняла, что невозможно уничтожить энергетическую систему Украины. Современные энергетические системы так построены, что подобная стратегия бессмысленна. И Украина это доказывает, потому что так и не удалось уничтожить украинскую энергетическую систему. Поэтому я прогнозирую, что в смысле обеспеченности электричеством эта зима не будет страшной.